Сегодня вечером, после ужина, я открою ему всю правду о себе и положу конец этому фарсу.
Энрике сдался. Он изо всех сил старался вести себя в рамках приличия. Но с него довольно. Он работал как каторжный с того самого дня, как Диего Авельянос сообщил ему о своих планах. Слияние двух крупных компаний нельзя провести за один присест. Многое надо было продумать и предусмотреть. Тем не менее, он находил время для Филиппы, возил ее повсюду, учитывая, что их совместное появление на публике входит в часть плана. Деловое сообщество должно было сделать правильные выводы о реальности происходящих перемен.
И что он видит в результате?! Холодное, замкнутое лицо, расчетливое, контролируемое поведение.
Наверное, все дело в английской крови, текущей в ней, раздраженно подумал Энрике.
Единственный раз, когда он увидел в ней проблеск искренней радости и энтузиазма, был вечер после концерта. В тот день ее бархатные глаза сияли, и, как ему показалось, она посмотрела на него по-другому… Но это продолжалось лишь мгновение. Или, может быть, он только придумал то, что хотел видеть.
Зато как она чувствительна к его прикосновениям! Он знал, что может вызвать у нее дрожь простым касанием пальцев. Вот ключ, который поможет ему завоевать ее душу, заставит ее довериться и раскрыться перед ним, как бы она ни сопротивлялась.
Энрике взглянул на нее. Она все еще смотрела в окно, игнорируя его присутствие. Ну и пусть. Зато так он может беспрепятственно любоваться ею. Его искушенный взгляд ценителя женской красоты подмечал все особенные прелести, начиная от милых припухлых губ, высокой полной груди и кончая длинными стройными ногами. Каждая черточка в ней дышит особенным неповторимым шармом.
Впервые за день Энрике расслабился и почувствовал истому во всем теле. Сегодня он поставил печать качества на своем долгом пути восхождения от уличного безродного мальчишки до немыслимой вершины. И он знал, как отпразднует свою победу.
Он закрыл глаза, воображая, с каким наслаждением будет обнимать сидящую рядом женщину сегодня ночью.
— Что все это значит, где мы? — резко спросила Филиппа.
— В порту, — ответил Энрике.
— Где?
— В порту, здесь мы сядем на яхту.
— На яхту?
Энрике косо посмотрел на нее. И что она так беспокоится? — подумал он.
Филиппа смотрела в окно широко распахнутыми глазами. По пути она не обращала внимания на дорогу, отвлекаясь от происходящего мечтами о том, как они с Джейн заживут в самом скором будущем. И теперь вместо центра Валенсии, где она завтра утром легко могла бы взять такси до аэропорта, машина остановилась на набережной рядом с огромной светящейся яхтой.
Шофер распахнул перед ней дверцу и отступил назад, давая дорогу. Филиппа вышла, с трудом управляя затекшими ногами, и огляделась.
Размеры белоснежного судна поразили ее. Казалось, это не яхта, а настоящий океанский Лайнер. Широкие сходни гостеприимно ждали гостей.
— Пойдем.
Энрике взял ее под руку.
— Я не хочу никуда подниматься. Почему мы сюда приехали?
Губы Энрике сжались. Неужели старик не удосужился сказать внучке о своем последнем приобретении?
— Это новая игрушка твоего деда. Он дал ее нам напрокат на весь медовый месяц.
— Я думала, мы проведем ночь в Валенсии, — сказала она упавшим голосом.
— Зачем? — возразил Энрике. — Мы можем прямо сейчас выйти в море.
Лицо Филиппы окаменело. Видя, что она не проявляет даже поверхностного интереса к яхте, Энрике решительно подтолкнул ее к трапу. Он не желал слушать никаких возражений со стороны молодой жены.
Она слегка покачнулась, и Энрике мгновенно подхватил ее на руки, победно улыбнувшись.
— Я перенесу тебя через порог, — усмехнулся он, глядя в ее лицо, и быстро поднялся по ступенькам. |