Сэми забарабанила пальцами по подлокотнику.

— Терпеть не могу, когда мне говорят «нет».

— Разумеется, никто этого не любит.

— Да, но ты, например, всегда относилась к этому проще, чем я. Что ж… если замужество маловероятно, а ребенка я очень хочу… — Сэми замолчала на секунду и вдруг захихикала: — У меня идея! Удивительно, как я не подумала об этом раньше!

— Сэми…

— Да ты послушай! Идеальное решение! Во всяком случае — очень близкое к идеалу.

Рози закрыла глаза и застонала.

— Даже знать не хочу. Скажи только, что мне не придется расхлебывать последствия твоей блестящей идеи.

— Не придется. — Сэми лучезарно улыбалась. — Я уверена, Кармела и Дария тут же возьмутся за дело, как только ребенок появится на свет.

— Чей? — спросила Рози. — Твой или мой?

— Разумеется, твой. Мой еще только в проекте.

— Ты меня пугаешь, Сэми.

— Знаешь, я себя тоже пугаю. — Она усмехнулась. — Разве не здорово? Я сейчас же сяду писать объявление!

— Объявление? — Рози взяла у Сэми чашку и принюхалась.

— Что ты делаешь?

— Проверяю на наличие галлюциногенов. — Рози покачала головой и вздохнула. — Все чисто. Это может означать только одно.

— Что именно?

— Ты сошла с ума.

— Ты с ума сошла?

Бэйб Фонтэйн уселась в полосатое кресло и сбросила туфли.

— Милый, — сказала она, потянувшись за сигаретами, — так говорить невежливо.

— Ты права. — Ной Хок пересек уютную гостиную Бэйб, пытаясь спастись от табачного дыма; его пес Одиночка шел за ним по пятам. Ной остановился у огромного окна и взглянул на восхитительную панораму Сан-Франциско, раскинувшуюся внизу, и освещенную солнцем бухту, посверкивающую на горизонте. — Прошу прощения. Конечно, это не оправдание, но у меня был тяжелый день.

— Удалось помочь клиенту? — спросила Бэйб, глядя ему в затылок.

— Мне всегда удается помочь клиенту, это то, что я делаю лучше всего. — Ной повернулся спиной к окну. — К сожалению, все закончилось не слишком хорошо. Оказалось, что бухгалтер моей клиентки ограбил ее на крупную сумму.

— Ужасно. Надеюсь, ты натравил на него своего волка?

— Волки — дикие животные, — мягко сказал Ной, — их нельзя держать как домашних любимцев. Раз Одиночка принадлежит мне, он не волк.

— Ах, нет, милый, уж меня-то тебе не обмануть. — Она вскочила на ноги и заходила по комнате. Бэйб была не способна долго сидеть на месте, ее энергии хватило бы на полдюжины женщин. — Уж я-то узнаю волка сразу, как увижу его. — Она ткнула сигаретой в сторону Одиночки. — А у этого парня просто на лбу написано: «Я злой и страшный серый волк!»

— Не стоит беспокоиться, если только ты не Красная Шапочка.

Заливистый хохот Бэйб наполнил комнату. Ною всегда нравился ее смех. Дьявол, да ему все в ней нравилось, несмотря на эти ужасные сигареты. Она была просто восхитительна — натуральная блондинка с живыми голубыми глазами, всегда такая открытая и прямолинейная. К сожалению, ей всегда было что-то от него нужно. И в десяти случаях из десяти Бэйб получала, что хотела.

— У меня сегодня еще полно дел, — поторопил он. — Скажи, зачем ты на самом деле меня позвала?

— Я уже сказала. — Бэйб прямо посмотрела ему в глаза. — Ты у меня в долгу, лапочка, и, как бы неприятно мне это ни было, я требую возвращения долга.