– Но, моя дорогая… – начал Джо, беря ее за руку.

– Он пытался меня убить, – четко произнесла она.

Стив вскинул голову. В ответ на его удивленный взгляд Джо пожал плечами.

– Потом разберемся, – проворчал он и ласково обратился к Софии: – Тебе сейчас нужна горячая ванна и долгий сон, потом почувствуешь себя совсем по-другому. Мы отвезем тебя ко мне домой, Джун за тобой поухаживает.

Джо нервно покосился на Стива, но тот лишь спокойно заметил, что люди, пережившие стресс, всегда говорят странные вещи, так что не стоит обращать на это внимания. Он дал Софии еще бренди, затем подхватил на руки и понес к выходу.

«С долей удачи, – подумал Джо, – когда мы выберемся на поверхность, никаких драматических сцен не случится. Жертва слишком обессилена, а Стив поможет справиться с ситуацией. Он человек уравновешенный, к тому же друг Руфуса».

Но Джо пришлось самому держать Руфуса в стороне от жены, стараясь не делать это очевидным для посторонних. Публичного скандала ни в коем случае нельзя было допустить, тем более что никто ничего не знал о несчастье. София жива – это главное, и они должны быть благодарны Богу. Однако, усаживая жену кузена в свою машину, Джо грустно подумал, что ничто не сможет оправдать страшного преступления, которое Руфус совершил этой ночью.

София лежала в смежной со спальней пастора комнате и пристально смотрела в окно на небо, окружавшее серебристо-серый шпиль приходской церкви. Ей всегда казалось, что храм Святого Михаила похож на средневековый замок, парящий в воздухе. Она все время смотрела на него, потому что не могла заставить себя читать, а закрыть глаза боялась.

Горячая ванна и двенадцать часов сна полностью восстановили ее силы. Неглубокие царапины на руках и ногах да пара синяков скоро заживут. Доктор сказал, что она легко отделалась.

– Я рада, что вы так считаете, – сухо произнесла Джун Ленчерд. – Учитывая, что бедняжка отказывается от еды, не хочет говорить и, кажется, даже не замечает, что вы подошли к ней…

– Вы не должны забывать, что она испытала тяжелое потрясение. Но она справится с этим.

– Надеюсь, он прав, – сказала позже Джун своему мужу. – Что мы будем делать, когда София начнет поправляться? Единственное, что она ясно говорит, так это то, что не хочет возвращаться в «Уотергейтс» и никогда больше не желает видеть Руфуса.

– Она говорит это только тебе и мне, – заметил Джо. – Она не сказала ни слова против Руфуса ни доктору, ни сестре Ламли. Думаю, у нее больше самообладания, чем можно было ожидать. Нам остается только ждать и уповать на Божью помощь.

Кроме Стива, Джо и Джун были единственными, кто догадывался, что произошло. После множества разговоров и предположений общее мнение сошлось на том, что Руфус – глупый мальчишка. Но поскольку он признавал свою вину и был так очевидно несчастен, все трое в высшей степени сочувствовали ему.

Взволнованные соседи и родственники звонили в дом пастора с расспросами, всячески выражали свое участие. Из Уайлтона приехал Виктор с охапкой роз и клубникой. Дядя Август привез для любимой племянницы свеженький триллер, которым зачитывалась вся Англия, и остался на два часа поспорить с менее любимым племянником о воскрешении из мертвых, как будто это, как раздраженно заметил после его ухода Джо, являлось единственной и самой главной заботой пастора. Самого Джо в настоящее время чрезвычайно беспокоили Руфус и София, которые, казалось, так и останутся жить в его доме. Руфус умолял, чтобы его допустили к жене, а когда ему в этом отказывали, приходил в отчаяние и мучительно каялся, мечась по кабинету кузена.