— Да? Очень интересно. А вы знаете, что у нас с вами, капитан, тоже есть общие друзья?

На моем лице, по-видимому, отразилось изумление, и он снова улыбнулся:

— Вы умеете выбирать друзей, капитан Чантри. Нужных друзей. Я имею в виду Джекоба Биннса.

Он был так доволен собой, что я почувствовал раздражение.

— Да, я действительно знаю Джекоба Биннса, — ответил я. — У него, видно, друзья повсюду, хотя, когда мы впервые встретились с ним, я принял его за простого рыбака.

— Понятно. Кем только он не был! — Капитан помолчал, прислушиваясь к движению на палубе. Он, казалось, улавливал и скрип снастей, и топот ног, и плеск волн. — Если вас это удивляет, — продолжал он, — я могу объяснить. Джекоб Биннс в своем роде очень важная персона. В мире существует одна тайная группа, тайное общество, если хотите, объединяющее людей определенного опыта и идей. Общество возникло в далекие-далекие времена, оно древнее любых других обществ и даже известных ныне мировых религий. Оно не признает ни границ, ни берегов морей. Число его членов невелико, но их можно встретить всюду. Джекоб Биннс является связующим звеном между членами этого общества. Не подлежит сомнению, что он или кто-то из его близкого окружения знал, кто вы и откуда.

Мне не понравилась эта таинственность, появилось неприятное ощущение, что какие-то неведомые силы манипулируют мною, пусть даже и дружественные. Но Джекоб Биннс и впрямь был мне хорошим другом.

В каюту снова вбежал матрос.

— Капитан, барк направляется к выходу из бухты. Кажется, он идет в море.

Дэбни сразу поднялся на ноги.

— Думаю, он идет не туда. — Он обернулся ко мне: — Пойдемте на палубу, Чантри. Похоже, сейчас начнется.

Я стремительно вскочил. Гвадалупа тоже вскочила, но я остановил ее:

— Оставайся здесь... тут безопаснее. Я не хотел бы тревожиться о тебе во время схватки.

Темные тучи низко нависли над головой. Море еще бороздили белые гребешки, но волнение постепенно ослабевало. «Добрая Катерина» стояла на якоре в ста ярдах от берега, бухта была очень маленькой. И барк, направляясь к выходу из нее, шел вдоль внешнего края.

Внезапно он резко изменил курс и направился к нам, но тут же снова отвернул в сторону. Я удивленно посмотрел на капитана Дэбни:

— Что это значит? Он выходит в море? Или же собирается атаковать нас? Что он делает?

Вдруг раздался крик Гвадалупы.

Обернувшись, я увидел, как пираты в мокрой одежде, с кортиками в зубах перелезали через фальшборт. В то время как все наше внимание было сосредоточено на, казалось бы, бессмысленных маневрах барка, нападавшие подобрались к судну вплавь с берега. Они быстро вскарабкались и мгновенно заполнили нижнюю палубу, которую в этот момент никто не защищал!

Мы с капитаном наблюдали за нападавшими, стоя на шканцах. Внизу, под нами, стояла одна только Гвадалупа, в ужасе застывшая в дверях коридора, ведущего в кают-компанию.

Атакующие, и в их числе Рэйф Лекенби, на мгновение замешкались, озадаченные тем, что палуба, на которой они ожидали встретить неприятеля, оказалась пустой. Они недоуменно оглядывались по сторонам... И тут капитан Дэбни выстрелил из своего пистолета.

Он целился в гущу пиратов. Один из них упал. На звук выстрела из кормового кубрика высыпали наши матросы. Команда Лекенби оказалась застигнутой врасплох неожиданной атакой наших матросов.

Спрыгнув на палубу, я ударил шпагой смуглого пирата с голой волосатой грудью и серьгой в ухе. Лезвие лишь слегка поцарапало его, и он ринулся на меня. Я нанес сильный нижний удар, и моя шпага пронзила его насквозь. На мгновение я застыл лицом к лицу с умирающим противником, но затем уперся ему в подбородок левой рукой и высвободил клинок.