|
Зато оставил у себя револьвер калибра 6,35. Как только Марей скрылся из виду, Бельяр выстрелил в окно, то есть повторил то, что сделал Сорбье. Вернувшись, Марей увидел, как Бельяр бросился бежать из гостиной наверх. Алиби было прекрасным. Его нельзя было бы опровергнуть, если бы пуля не попала случайно в ствол глицинии. Но этой пули оказалось достаточно, чтобы узнать, каким образом была в действительности убита госпожа Сорбье. И с этого момента все постепенно начало проясняться…»
Марей сложил листки, бросил их на стол. — Я печатал все утро, — устало сказал он. — Еще никто не знает. Он протянул руку. — Давай сюда. — Что? — Твой револьвер. — А потом? — Поедешь со мной в полицию. — Нет, — сказал Бельяр. — Хочешь, чтобы я отпустил тебя? Но через час тебя все равно поймают. Тебе не убежать. Губы Бельяра совсем побелели. Он опустил руку в карман и достал револьвер — такой маленький, словно игрушечный. — Давай, — снова повторил Марей. — Я все сделаю, чтобы помочь тебе, ты ведь знаешь. — Что же тебе мешает молчать? Ты в отпуске. Это дело тебя больше не касается. — Я хотел устраниться, — признался Марей. — Но не имею права… Они взглянули друг на друга без гнева. Их связывала двадцатилетняя дружба. Марей снял с вешалки пиджак, неторопливо надел его. Собрал бумаги, повернул голову. Говорят, будто в самые ответственные моменты мысль работает с молниеносной быстротой. Неправда. Она скорее застывает. Марей едва сознавал, что делает. Он шагнул к двери… У него за спиной Бельяр боролся один на один, пытаясь сделать выбор. Наверное, он поднял руку с оружием, она уже дважды поднялась, чтобы убить. Забыто было все: трудности, которые они когда-то делили, общие поражения, смерть, которую они не раз готовы были встретить вместе… А дверь была далеко, так далеко! Марей силился держаться достойно и прямо. Он сделал еще два шага. В комнате раздался сухой треск выстрела, и Марей прислонился к стене. Он отчаянно страдал, стиснув зубы, во власти беспредельного горя. Но у него не было выбора. Так решил сам Роже… Бельяр упал на бок. Себе он тоже целил в сердце. Лицо его разгладилось, стало спокойным. Марей уложил его на диван, закрыл ему глаза, поднял револьвер, потом подошел к телефону. — Говорит комиссар Марей. Соедините меня с начальником. И пока дежурный разыскивал Люилье, он думал о малыше… Теперь уже о досрочном уходе в отставку и речи быть не может. Надо работать, работать как можно дольше. Отныне вся забота и ответственность лежат на нем… Глаза его устремились к неподвижно застывшему Бельяру. Неужели мертвые не слышат обещаний живых? — Алло, Марей? — Я закончил свой рапорт, господин начальник. Тайны больше не существует.
С сердцем не в ладу
Глава 1
— Я убью его, вот увидишь, кончится этим! Она остановилась у окна и невидящим взглядом смотрела на море. Лепра мучился со своим галстуком. Он видел ее отражение в зеркале и уже желал ее. Это было как болезнь, и никакие объятия не приносили облегчения. Под легкой тканью белого плиссерованного платья четко прорисовывалось ее тело. Лепра нервничал. Он выругался, посылая ко всем чертям галстук, а заодно и концерт… — Пошли, Жанно, — сказала Ева. — Дай-ка сюда галстук. Ты хуже ребенка, ей-богу. Впрочем, ты и есть мой ребенок. Ева стояла перед ним, подняв руки, и его взгляд медленно погружался в светлые глаза любовницы. Ему хотелось сказать ей: «Не думай больше о нем… Подумай чуточку обо мне!» Но она продолжала спокойно говорить, пока ее пальцы колдовали над безупречным узлом галстука. |
