— Пожалуйста. Рад был помочь. И вообще — знакомству рад.

— Я тоже.

— Если что — звони, обязательно звони.

— Ага, — ответила Иви, и Алан понял, что, скорее всего, не позвонит. — Но ты не волнуйся, все будет хорошо. Теперь у меня есть все, что нужно для жизни. Даже, я бы сказала, для счастливой жизни. Вот только высплюсь…

— Я в тебя верю. Удачи. — Алан протянул ей руку.

— И тебе. Большой. Все наладится.

— Хорошо бы…

Уезжал он с таким чувством, будто забыл у нее в комнате бумажник с кредитками и правами и знал об этом, но почему-то постеснялся возвращаться.

Иви вернулась в дом, кивнула Джеймсу, который выходил из кухни, заперлась в комнате и, перед тем как разобрать вещи, постояла у окна, роняя слезы — в ознаменование прощания с мечтой о великолепном Алане Портмане. Из окна была видна тихая улочка, обычная для пригорода, даже немного напоминающая о ее родном городке. Проехали двое мальчишек на велосипедах, девушка, похожая на нескладного, но милого тонконогого жеребенка, куда-то вела ленивого далматинского дога. Славный район… Славный вечер. Хватит неопределенности. Да здравствуют крепкие чувства, прочные связи и надежные стены, оклеенные голубыми обоями.

Надо позвонить Гаю.

Иви потянулась к телефону, пока не прошел порыв, и ощутила укол совести — как же давно она не делала ему ничего приятного…

7

Алан мужественно продержался всю среду.

Стоически перенес первую половину четверга. Упрямо не желая думать о своих проблемах, он позвонил Генри и выслушал все, что тот имел ему сказать, о своем плачевном душевном состоянии. У Генри были три ипостаси: парень с искусственной улыбкой «все о'кей», приклеенной на лицо будто жидкими гвоздями; парень замкнутый, серьезный и молчаливый, как могильная плита; и парень «душа нараспашку», причем в последней он выступал нечасто, но уж если принимался говорить о несовершенстве мироустройства и своей неприкаянности, то остановить его было невозможно.

Алан иногда проникался стихийным и безмерным уважением к Айрин, первой девушке Генри, которая у него появилась, когда ему было почти двадцать два. Они встречались целых полгода, и из них — жили вместе два с половиной месяца. Как она это выдержала?

Хотя, может, когда была Айрин, Генри чувствовал себя счастливым?

Да. Так и есть. И Алан от восхищения переходил к ярости, потому что это ему, ему, как лучшему другу, пришлось терпеть Генри в последующие полтора года, когда тот стал особенно несчастлив и одинок. А все Айрин…

Да, нельзя копить в себе обиды на близких друзей. Это ведь нездорово, когда человек жалуется тебе на насморк, а ты клянешь его на чем свет стоит за то, что он слабак и нюня.

Впрочем, на этот раз Алан не испытывал никакого недовольства по поводу Генри и его проблем, потому что за этим — за его проблемами — к нему, собственно, и обратился. Он раза три созванивался с ним, всерьез раздумывал о том, что делать бедному Генри, который со дня на день останется без работы, дал ему пару дельных советов и лично переделал резюме для размещения на рекрутерском сайте.

Это помогло ему дожить до конца рабочего дня.

Потом он понял, что ему просто необходимо позвонить Иви и узнать, как у нее дела.

Иначе его совесть не даст ему покоя. Девочка ведь еще не освоилась в городе, у нее ничтожно мало знакомых, все ее время заполняет работа, трудная, суетная. А она такая молоденькая, еще не закаленная жизнью. Как же можно ее не поддержать?!

Алан уже полез за сотовым в карман, но тут ему на рабочий позвонила Диана.