— В общем, айди тут так и так нужен, если решим задержаться или поселиться в Зимнем. Без этой карточки не пустят дальше Внешнего кольца, и расплачиваться в магазинах им удобней.

— Денег нет всё равно, — пожал плечами в ответ на это, — Какие ещё магазины…

— Спораны, горох, янтарь, жемчуг и есть деньги, — огорошила меня Аня и выпалила на одном дыхании, — Десять кредитов меняют на один споран, одну горошину меняют на пятьдесят споранов, одну чернуху меняют на двести пятьдесят гороха, а краснуха идёт по пятьсот гороха. А ещё, каждому свежаку в Зимнем дают подъёмный капитал. Это триста пятьдесят кредитов.

Я покрутил карточку в руке. Не больше, чем банковская по размеру. На одной стороне магнитная лента, номер, цветная фотография, позывной. Обратная сторона содержала те же символы, что распечатал Эриксон во время беседы, но в более мелком, убористом масштабе. Справа ещё одна матрица невнятных символов, обозначавшая ментата, зарегистрировавшего меня в местной базе.

— Это ментат-метка, — принялась старательно пояснять Аня, увидев проявленный мною интерес к странному документу, — Она уникальна для каждого существа в Улье, и какую бы ты пластическую операцию ни сделал, эта метка никогда не изменится, говорят, что её тоже как-то можно подделать, но это проблемно.

Пока Аня мне всё объясняла, почти легла на мою подушку, якобы для того, чтобы видеть документ, показывая пальчиком на него. Она была так близко, что я ощутил цветочный запах шампуня, исходящего от тяжёлых, прямых, иссиня-чёрных волос. В завершении своих манипуляций чмокнула меня в щёку, и я почувствовал, что Анина рука скользнула под мою подушку, оставив там какой-то немалый предмет.

— Иди уж, — пригрозила суровым голосом начинающий знахарь, занимавшаяся капельницей, — Или я сейчас охрану кликну…

— Всё, убежала! — сделала ехидный выпад беспризорница, — Можешь теперь сколько хочешь тереться о крепкое тело кваза своими дойками!

— Вот, я тебя сейчас…

Синевласка попыталась ухватить Аню, но та мгновенно переместилась ей за спину и предприняла попытку бегства.

— Выздоравливай, Орк! — одарила меня улыбкой девочка и хлопнула дверью.

Бывшая студентка проводила её взглядом:

— Вот, зараза…

— Девчонка только ожила, — ответил ей я, — Улей у нас многое отобрал, но и подарил кое-что взамен. Анька на равных правах влилась в коллектив, где она нужна и представляет ценность, а до этого была сама по себе, совсем одна.

— Да, она рассказывала, — согласилась наша инопланетянка, — Как её вокзальные били и попрошайничать заставляли.

— Ты бы с ней не так сурово, — щербато улыбнулся я, — Она не со зла.

Брусника закончила с капельницей и спокойно кивнула.

— Еду скоро принесу. Пока поспи.

— Я не хо…

Девушка дотронулась нежной ладошкой до моего лба, словно хотела проверить температуру и я, не успев закончить фразу, провалился в сон.

Обычно мне ничего не снится, но, по всей видимости, безделье спровоцировало находящийся на голодном информационном пайке мозг к подобным вывертам. Приснилось, что я снова в своём мире, в военкомате, сижу в коридоре. На мне одни трусы в цветочек, которые мне подарила Аня, а руки нервно сжимают медицинскую карту рекрута.