— Если вы собираетесь нас бросить, то должны нам дать хотя бы возможность себя защитить! — выпалил он.

Я придвинулся к политику вплотную.

— Не должен я тебе ничего, янки, — процедил я, — Вот у тебя на плече винтовка висит, что-то я не слышал ни единого выстрела из неё во время боя.

— Мы не бросаем никого, — флегматично сообщил Вождь, — Это вы не собираетесь с нами идти. Оставаться на месте опасно. Кроме того, что могут на шум собраться заражённые, внешники могут прислать беспилотник проверить, что тут произошло.

Я подавил острое желание дать Габриэлю по морде и спросил у Медведя:

— Много раненых? Что будем делать с ними?

Но Брауна было не остановить:

— Лекарств нет! Перевязочных материалов нет! Транспорта…

Я осклабился:

— Дай угадаю… Нет?

— Нет!

— И что ты предлагаешь?

— Кто встанет, тот пойдёт с нами дальше, а кто не встанет…

Я с интересом смотрел на бывшего мэра.

— Мы не сможем нести раненых на себе. Пусть сами позаботятся о себе.

11. Дальнейший путь

Я только хмыкнул, наблюдая за тем, как Гаврила Коричневый пошёл шмонать трупы убитых. Это не я такой жестокий, а мир. Он либо примет правила игры, либо сломается.

После того как лидер англоговорящей группы начал пытаться нас переубедить, я развернулся и пошёл заниматься своими делами. Не то место, чтоб спорить с идиотами. И не то время, чтобы тратить его на пустопорожние разговоры.

Украдкой я всё же наблюдал, как Гаврила кликнул нескольких мужчин, и они начали стаскивать и укладывать трупы в рядок, чтобы, видимо, заражённым было сподручней их жрать. Большинство гражданских слонялось по округе бесцельно, никак не приходя в себя от случившейся мясорубки. Ну а мы втроём забрались в БМП.

— Сможешь завести? — поинтересовался Вождь, севший на место командира.

— Сейчас попробую, — отозвался я, располагаясь в кресле мехвода, — Хорошо бы…

— Тут гранаты есть и три цинка пятёрки! — радостно воскликнул Медведь из десантного отсека.

Я сосредоточился, закрыв глаза. Насытил аккумуляторы энергией и попытался оживить электронику, но ничего не вышло. Во время боя не было времени концентрироваться и разбираться, по какому узлу с какой мощностью ударить. В итоге в хлипких электронных мозгах импортной боевой машины пехоты сгорело что-то жизненно важное. Наверняка эти повреждения не фатальны, машина ремонтопригодна, но на ходу нам её не починить.

— Как думаешь… — задался вопросом Медведь, — они вернутся?

— Конечно, — флегматично ответил Вождь, — Думаю, это просто мобильная группа, которую отправили разобраться, почему вдруг Треблинка перестала выходить на связь. Их прикрывал беспилотник…

— Целеуказание они с него получали, к гадалке не ходи, — заключил я, — А если мы попали на его камеры, то есть ненулевой шанс, что за нами уже выслали отряд покрупней. Надо уходить.

— Что с БМП? — спросил Медведь.

— Я перестарался, — с сожалением ответил я, — Сгорело что-то важное.