— О чем ты? — прошептала Рейчел.

— Думаю, ты знаешь. Я очень сильно хочу тебя. Но не могу забыть прошлое. Мы оба не можем. Эта боль терзает меня. — Он стиснул зубы. — Шон был здесь, в твоей спальне. Зачем отрицать?

— В самом деле, зачем? — Горло Рейчел свело спазмом, ей хотелось плакать, но она справилась со своими эмоциями. — Ты сейчас похож на… — Она посмотрела ему в глаза и увидела страдания человека, принимающего трудное решение. — Ты прав. Мы не можем так больше продолжать. — Холодное, жесткое выражение появилось на ее лице. — Желание, влечение, то, что делает нас такими… — Она старалась оставаться спокойной. — Без взаимного доверия все бессмысленно.

— Хочешь порвать со мной?

— Когда мы занимаемся любовью… ты единственный, кто мне нужен, но ты заставляешь меня чувствовать…

— Что? — Жан-Люк нахмурился, глядя ей в лицо.

— Страх! Я не могу пройти через все это снова.

— А ты думаешь, я могу?

— Вот почему нам лучше…

Если он любит меня, почему не сказал об этом до сих пор? Ведь когда-то говорил. Потом он покинул меня. Теперь неважно, что именно послужило причиной разрыва, думала Рейчел.

— Да, — вслух сказала она. — По-моему, нам стоит расстаться. Так будет лучше для нас обоих.

— Неужели ты и правда не изменилась?

Голос Жан-Люка вдруг стал груб. Он принялся тихо и отрывисто ругаться по-французски. Рейчел бросила на него взгляд, полный муки:

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Нужно было остаться во Франции! Немедленно уезжаю! Туда! Мне все это слишком дорого обходится. А тебе следует вернуться к нему.

Жан-Люк бросил на кровать часы, затем откинул одеяло и совершенно голый принялся собирать свою одежду.

Рейчел была в отчаянии.

— Жан-Люк!

— Что ты со мной сделала? Как могли мы надеяться… Прошлое слишком важно. Я был дураком, что думал иначе. — Его голос дрожал от горечи. — Оно во все вносит свои поправки.

Отбросив гордость, Рейчел заставила себя задать вопрос, чтобы все встало на свои места:

— Ты меня не любишь?

— А если и так? — жестко спросил Жан-Люк. — Глупый вопрос. Шесть лет назад… — Он потряс головой. В глазах мелькнуло что-то, похожее на боль. Затем прибавил более сухим, деловитым тоном: — Я уезжаю из Грейнджа. Тебе нет необходимости заботиться о моих инвестициях. Все пойдет само собой.

— Зачем ты вообще сюда приехал? Только затем, чтобы вновь заставить меня страдать?

— И в самом деле, зачем? Мне следовало сказать тебе раньше, что в этом мало смысла. Я допустил ошибку. Давай расстанемся.

— Уезжай! Уезжай, если тебе хочется. Ты все разрушил, спрашивая о Шоне. Как только ты мог подумать обо мне такое?! Уезжай! Я не хочу больше тебя видеть!

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Жан-Люк сел в машину и рванул с места.

Стояло прекрасное утро. Солнце едва показалось над горизонтом, рассыпая золотые лучи на росистую траву. Но Жан-Люк не смотрел на красоты природы, его глаза были устремлены на дорогу.

Жан-Люк не знал, куда направляется, он вообще ни о чем не думал. Дорога привела его на побережье. Место не хуже другого, только здесь намного холоднее. Зубчатые скалы круто обрывались вниз. Порывы ветра бросали в лобовое стекло морскую пену.

Жан-Люк осторожно поехал вдоль берега. Через час он припарковался на обочине, поросшей травой, и вышел из машины.