|
Он обожал гонять на скорости под 200, поэтому давно мечтал сменить свой скромный седан на что-нибудь спортивное. Денис считает, что они с Валерой хорошие друзья (поэтому-то и не имел секретов – тех самых, что потом попадали в докладные), и легко прокредитует Валеру на несколько сотен тысяч рублей. Валера совершенно не понимал, как он будет их отдавать, но это его мало заботило. В крайнем случае Дениса можно просто кинуть – особенно если тот не попросит расписку. С Денисом порой было забавно проводить время, но этой дружбой, как и любой другой, Валера не дорожил. Впрочем, он был уверен, что это нормально, – и не мог понять людей, которые жертвуют собственными интересами ради каких-то взаимоотношений.
Только главное, чтобы не получилось как девять лет назад. Тот случай Валера не любил вспоминать: он тогда был еще подростком и о последствиях не задумывался. Любимые вещи из магазинов юноша просто уносил с собой, притворяясь одним из сотрудников – благо в масс-маркете часто работает молодежь. Афера быстро вскрылась, и Валера оказался на скамье подсудимых. Ему удалось отделаться условным сроком, а через пять лет (благодаря небольшой интрижке с сотрудницей Минюста) вообще подчистить свое темное прошлое в базе судебных реестров. С тех пор Валера понял, что стоит быть осмотрительнее – другие люди далеко не так глупы, как ему казалось. И тем не менее их действия можно просчитать и усыпить бдительность, если говорить им то, что они хотят услышать. После суда Валера по настоянию родителей сходил к психиатру, который поставил парню диагноз «антисоциальное расстройство личности». Но эта информация ему никак не пригодилась. Зато она не помешала бы тем, кому приходилось иметь с ним дело, – чтобы понять, что это за человек и чего от него можно ожидать. Главные признаки антисоциального расстройства – презрение к общественным нормам, равнодушие к чувствам окружающих и неспособность нести ответственность за свои поступки. Такой коктейль часто приводит к проблемам с законом – люди с этим диагнозом составляют 20 % всех заключенных в тюрьмах. Но, как и в случае многих других заболеваний, тут возможен целый спектр вариантов, так что в поле зрения полиции и психиатров попадает меньшинство страдающих антисоциальным расстройством. У одних есть лишь некоторые диссоциальные черты, которые успешно компенсируются или маскируются, другие самовыражаются в рамках действующего законодательства, а еще кто-то идет в ту сферу, где агрессия разрешена и даже поощряется (например, на военную службу или в тюремные надзиратели). Некоторые поднимаются очень высоко по социальной лестнице – несмотря на все «побочные эффекты» расстройства, хладнокровие, готовность к риску и желание доминировать могут привести к успеху. Так или иначе, всех этих людей объединяет весьма своеобразное представление о том, что можно и чего нельзя делать, «зашитое» в них на уровне функций мозга и, к сожалению, практически не поддающееся коррекции. Это заболевание, пожалуй, приносит больше дискомфорта обществу, чем самому носителю, который чаще всего даже не осознает, что с ним что-то не так. Таких людей еще часто называют психопатами или социопатами, но это неофициальные термины – они не упоминаются ни в Международной классификации болезней, ни в Руководстве по диагностике и статистике психических расстройств. |
