Сержант горячо кивнул и бросился прочь, собирая всех, кого мог найти. Федоров забрался на ЗСУ-23-4, машину на том же шасси, что и ПТ-76, хотя и не плавающую, с большой башней и четырьмя 23-мм пушками. Известная как «Шилка» или «Зевс» в странах Запада, она была богом противовоздушной обороны российских сухопутных войск. Четыре 23-мм пушки имели дальность стрельбы до 3 000 метров. Система наведения имела высокоточный радар, лазерный дальномер и оптическую систему с дневным и ночным каналами. Инфракрасная ночная система обеспечивала обнаружение целей на дальности до 600 метров.

ЗСУ двинулась вперед с низким рычанием, лязгая гусеницами по рельсам. Федоров намеревался направиться прямо к тюрьме и найти Орлова, а Трояк тем временем должен был организовать оборону против немцев. Вскоре он достиг места между парком и гаванью, где можно было заметить на западе приземистое сооружение и толстыми стенами. В главного входа стояли двое караульных из НКВД, и один из них поднял руку, давая машине сигнал остановится.

Зыков находился рядом с Федоровым в качестве советника. Они оба выбрались из люка, спрыгнули на землю и решительно направились к воротам.

— Вы кто такие? — Спросил охранник. — Что это было?

— Мы подкрепления. Где комиссар Молла?

— Молла? Здесь, разумеется. Его машина была здесь только что.

— Отлично, — сказал Федоров. — Откройте ворота. У меня приказ для комиссара.

— Но нам сказали…

— Мне все равно, что вам сказали, — быстро парировал Федоров. — Ситуация изменилась. Немцы приближаются, и я полностью беру на себя командование обороной Махачкалы. Теперь откройте ворота или отойдите в сторону, и я прикажу своим людям сделать это. И быстрее!

Охранники заметили на фуражке Федорова знаки различия полковника НКВД и ордена на груди. Они не были намерены спорить дальше. К тому же рычащая позади ЗСУ была более чем убедительным аргументом. Они побежали к воротами, широко открыли их и отдали честь.

Федоров повернулся к Зыкову.

— Ефрейтор, берите два отделения и вперед.

— Слушаюсь, товарищ полковник!

— И еще, Зыков… Не дайте себя провести. Будьте тверды. Мне нужно найти этого комиссара и понять, что ему известно. Доложите, как только обнаружите Орлова.

Они двинулись через ворота, и в этот момент Федоров услышал в наушнике голос Трояка.

— Товарищ полковник, у нас гости. Немцы на северной дороге за нефтебазой.

Оберлейтенант Эрнст Вельман возглавлял 3-й крадшутцен-батальон с двумя взводами мотоциклистов при поддержке трех броневиков. За ними двигались основные силы длинной колонны мотопехоты. С некоторым интервалом за ними следовали другие транспортные средства, грузовики и полугусеничные бронетранспортеры, тянущие более тяжелые орудия — 75-мм пехотные и 37-мм легкие противотанковые пушки.

Один взвод мотоциклистов с ревом промчался к нефтебазе к северу от главной линии обороны Трояка, спешился и торопливо занял жизненно важный объект, не зная, что танки давно пусты. Другие солдаты спешились у края железнодорожной станции и с хорошо отработанными навыками двинулись вперед группами по трое, направляясь к зданию, из которого Трояк смотрел на них в бинокль. Старшина зажал микрофон в воротнике и отдал приказ.

— Личко — огонь!

Треск выстрела снайперской винтовки объявил о начале боя. От первой пули немецкий разведчик упал прямо на железнодорожные пути, дав понять остальным, что объект удерживался противником. Для опытной немецкой пехоты это должно было стать одним из самых странных сражений войны — сражением с морскими пехотинцами из 21-го века, людьми, которые не должны были родиться еще пятьдесят-шестьдесят лет!

Оставшиеся немцы залегли, некоторые бросились в стороны, ища любое укрытие — старые ржавые бочки, стопки деревянных поддонов, мотки проволоки или старые ящики.