– Вы с Идленом собрали нас, чтобы сказать, что не боитесь войны?

– Именно так, – согласился Радбуд. – Мы знаем, во что ты играешь, и готовы играть против тебя.

– У вас меньше солдат, – хмыкнул Наамар.

– Но они лучше вооружены.

– Зато мои превосходно обучены.

– Долго вы собираетесь обсуждать свои достоинства? – не выдержала сенатор Уло. – На кону жизни людей.

– На кону только власть, Феодора, – резанул в ответ Наамар. – На кону всегда власть. Именно она означает и тысячи жизней, и деньги, и экономику, и всё остальное. Только власть имеет значение. И сейчас мы её обсуждаем.

– Тебе нужна власть над Траймонго? – Феодора вопросительно подняла брови.

– Я не хочу, чтобы власть над Траймонго заполучил Радбуд.

– Кажется, я напрасно надеялся на конструктивные переговоры, – коротко рассмеялся сенатор Мэя.

– Ты их получил, – пожал плечами сенатор Фага.

– Мы готовы драться за единственный континент, не исследовав остальную планету, – вздохнула Феодора. – Наамар, пожалуйста, давай вернёмся к идее создания большого флота, которая объединит Стремления, а не превратит их в поле боя.

– Почему флот должен строиться в Мэя?

– Потому что мы разработали нужные технологии, – язвительно ответил Радбуд.

– Поделись ими.

– Только в виде готового корабля.

– Где твои люди будут офицерами?

– А твои – матросами.

– Ты опять всё сводишь к расовому превосходству!

– Только в твоём воображении.

Перепалка вновь стала громкой, при этом сенатор Харо, что естественно, поддерживал Фага, сенатор Суно – Мэя, и Феодоре ничего не оставалось, как вновь попытаться образумить разошедшихся мужчин:

– Перестаньте! – Она ещё могла на них воздействовать и не удивилась, что после окрика в зале наступила тишина. – Вы действительно уже всё решили? Война неизбежна?

Никому из сенаторов не понравилось, что женщина требует от них прямого ответа на весьма жёсткий вопрос, и Радбуд недовольно напомнил:

– Это мы с Идленом предложили провести встречу.

– Чтобы заявить, что готовы к войне?

Тишина.

– Наши с Габрисом условия известны, – не менее недовольно сказал Наамар. – Экономика не наш конёк, поэтому мы будем отстаивать интересы Стремлений так, как умеем.

– Мы ходим по кругу, – покачала головой Феодора.

– Скоро вырвемся, – пообещал Наамар, вставая из кресла. – Мы распечатали всем вам все документы по «Северной инициативе». Читайте, изучайте. У вас есть пять дней на размышления. Если откажетесь сотрудничать… – Сенатор Фага улыбнулся. – Если откажетесь сотрудничать, то будет, как будет.

Поскольку разговор сенаторы вели с глазу на глаз, разнести документы оказалось некому, и Наамар просто оставил три папки на своём столе. Затем они с Габрисом покинули зал, а оставшиеся переглянулись.

– Ничего не решилось, – уныло констатировал сенатор Суно.

– И не могло решиться, – поморщился Радбуд.

– Да, не могло, – согласилась Феодора, рассматривая одно из своих колец.

– Слишком много противоречий…

– Нет, противоречие одно: вы с Наамаром решили выяснить, кто из вас главный. Ты принялся душить его экономику, он отвечает, как умеет.

– Ты обвиняешь меня? – взвился сенатор Мэя.

– Нет, – вздохнула Феодора.