— Знаете, лучше все-таки вызвать врача, — сказал Макс. — Вы обернетесь за двадцать минут?

— Да, если он дома… Здесь ни у кого нет телефонов, я даже не могу ему позвонить. Не волнуйтесь, я быстро!

«Двадцать минут? — Макс глянул в окно. Дорога терялась за деревьями, сворачивая к реке. С другой стороны сплошной зеленой стеной к дому подступали джунгли. — За двадцать минут я смогу углубиться не дальше чем на километр. Должно хватить. Места тут глухие. Интересно, есть у нее в хозяйстве лопата? Ишь, размечтался. Лопату ему подавай. Может, тебе еще бригаду землекопов?»

Заревел двигатель «тойоты», вылетающей со двора.

Макс привычно взвалил Куликова на плечи и вышел из дома, вышел осторожно, боком, стараясь не задеть ничего свисающими мертвыми руками.

— Ну, пошли, — сказал он, направляясь к лесу. — Эх, ты, полтора землекопа…

Глава 1. Письмо с экватора

После рождественских праздников Вадим Гранцов принимал у себя в бане высокое начальство, генерала Митрофанова, или просто Деда. Как обычно, Дед приехал не с пустыми руками.

— Пляши, Гранцов, — сказал генерал, — письмо тебе. Не простое, а золотое. С прошлого года лежит, а ты ноль внимания. Хорошо, что комендантша сообразила припрятать у себя, а то ведь филателисты не дремлют.

— Виноват, — согласился Вадим, разглядывая толстый пакет с диковинными марками. — Я уж забыл, когда был у себя на Садовой.

Зимой Вадима Гранцова трудно было застать по месту прописки, потому что он целыми неделями пропадал в лесу. В город удавалось выбираться только по выходным, и он почти никогда не заглядывал к себе в офицерское общежитие, а прямиком летел на Лиговку, где жила жена, проводил с ней эти сорок восемь драгоценных часов, и в понедельник снова возвращался на базу.

Неприметные одноэтажные строения на берегу лесного озера, огороженные высоким забором и двумя периметрами колючей проволоки, по-прежнему именовались Базой, несмотря на то, что за последние годы предназначение этой базы несколько раз менялось.

Построенная еще при Гречко и Ивашутине , база унаследовала размах и основательность, свойственные поколению фронтовиков. Специалисты радиоперехвата и пеленгации располагались в добротных казармах, работали на благоустроенных постах и отдыхали в превосходной русской бане. А система защитных сооружений с командным бункером и подземными ходами сообщения позволяла надеяться, что гарнизон базы выдержит многодневную осаду.

В годы перестройки и ликвидации ее последствий этот объект отчасти утратил свое оборонное значение. В качестве базы отдыха его сдавали в аренду то какому-то совместному предприятию, то институту с загадочным названием. Кончилось тем, что арендаторы подверглись вооруженному нападению конкурентов, и малочисленному гарнизону базы пришлось вмешаться в бандитскую разборку. Эти события привлекли внимание не только военной прокуратуры, но и нового руководства армии.

База вернулась под небогатое, но надежное покровительство Шестого Управления , и ее чуткие антенны снова принялись фильтровать эфир, а в казармах и классах появились прилежные курсанты специального учебного отряда.

Вадим Гранцов застал не лучшие времена на базе. Несколько лет проработал он здесь банщиком, попутно выполняя обязанности егеря, сторожа, плотника и водителя. Генерал Митрофанов был крайне удивлен, когда принимал дела и увидел его фамилию в списке вольнонаемных работников. Дед знавал иного Гранцова, капитана, который командовал ротой в Афганистане. А позже, в первую чеченскую, ему довелось подписывать и представление к ордену на майора Гранцова. И вдруг — какой-то вольнонаемный?

Они встретились, поговорили о прошлом, поспорили о настоящем и погрустили о будущем.