— Мне явилось предзнаменование, обещающее нам победу.

— А как же моя клятва хранить верность?..

— Минувшей ночью звучали иные клятвы. Хьёрвард, ты — мой муж. Так будь достаточно мужествен, чтобы отомстить за ту низкую шутку, что конунг Хрольф сыграл с тобой когда-то! Более того — ты должен стать властителем всей Дании!

Ярл было открыл рот, чтобы ответить, но она приложила палец к его губам и продолжала, улыбаясь:

— Я придумала план, который можно осуществить. Слушай. Крепка дружина конунга Хрольфа. Но мы сумеем собрать больше воинов, чем у него, и если нам удастся захватать его врасплох, он не успеет пустить стрелу, что оповещает о войне его бондов. Ты спросишь — как нам самим собрать войско, чтоб он не узнал об этом? Есть много таких, кто не испытывает особой любви к нему: вожди, коих он в чем-то ущемил; берсерки, отосланные домой из похода против Адильса; разбойники, объявленные вне закона, что рыскают голодными по лесам; саксы, шведы, гауты, норвежцы… Да и финны были бы рады видеть его поверженным… и кое-кто другой, о ком я знаю…

Нам необходимо богатство для подкупа и платы за оружие, которое можно тайно доставить из чужих земель. Я знаю, как заполучить и сохранить его, не истратив ничего из того, что нам принадлежит по праву. Мы обратимся в Лейдру с просьбой отсрочить выплату подати на три года, с тем чтобы потом расплатиться за все сполна.

— Как это? — отозвался Хьёрвард.

— Мы объясним, что нам нужно купить корабли и товары для расширения торговли с заморскими странами. Хрольфу это понравится. А мы легко сумеем совершить то, что задумали, поскольку все передвижения в наших владениях и за их пределами едва ли внушат ему мысль об опасности.

— Но… но…

— Рискованно ли это? В худшем случае он откажет — и тогда нам придется оставаться с ним в мире. Но я не думаю, что это случится. Если мы сможем завладеть значительным богатством, тогда медленно, шаг за шагом, мы пойдем к желанной цели, не рискуя, пока не будем уверены, что сможем расправиться с ним одним ударом.

Поначалу Хьёрвард не желал участвовать в мятеже. Но Скульд не переставала уговаривать его день за днем, ночь за ночью. Наконец он сдался, и его посланцы отправились за Большой Бельт.

Они привезли ответ, что конунг Хрольф с радостью разрешает своему зятю отложить выплату податей на тот срок, который он сам посчитает необходимым, и желает ему успехов в его начинаниях.

После этого Хьёрвард приступил к поискам недовольных властью верховного конунга или тех, кто совершил неблаговидные проступки. Скульд умело направляла своего мужа, и его желание отомстить росло вместе с его силой. Со своей стороны она придумала коварные уловки, с помощью которых удавалось скрывать от Лейдры то, что происходило на самом деле. Если какой-нибудь ее, подданный, хранящий верность конунгу Хрольфу, начинал открыто интересоваться кем-нибудь из посетителей Оденсе и объяснения не успокаивали его — Скульд знала, как с помощью заклинаний ослепить или даже убить любопытного.

Она больше не докучала своему мужу — напротив, стала щедра с ним в любви до такой степени, что он походил на восхищенного юнца. Но даже теперь ему не хватало смелости спросить, чем она занимается по ночам, когда уезжает верхом из королевских палат.

Так прошли три года. Что же касается конунга Хрольфа и его воинов, то можно сказать, что все это, время они жили счастливо, как и вся страна, которой он правил. О народе, живущем в достатке и безопасности, о справедливых законах и судах, о тучных урожаях и расцвете ярмарок, о росте городов и расчистке новых полей под пашни, о том, что каждый жил в мире со своим соседом, не остается преданий — только добрая память.

Однако воины не сидели сложа руки.