— А как же торговля с сарапами? — встревоженно спросил другой ярл.

— Торговать пусть торгуют. Но никого с бритой макушкой и кругами на шеях я в свою пристань не пущу.

Я вертел головой, разглядывая людей. Почему они думают о сарапах и их глупом боге? Словно забыли, о чем говорил ярл Гейр. Словно потерять сарапское серебро они боялись больше, чем Бездну и тварей.

— Я согласен повести свой хирд на земли ярла Гейра! — встал тот самый мальчишка. Вагн Акессон.

Так он не ярл? Неужто он хёвдинг? Я вдруг почувствовал себя старым и никчемным. Что у него за люди? Откуда только такой взялся? А ведь он всего лишь на третьей руне! Неплохо для его возраста, но мало для хёвдинга.

— Да ты и два шага там не сделаешь, — усмехнулся рыжий хельт.

— Сделаю или нет, ты не знаешь. Зато я хоть не трушу, как ты! — звонко ответил Акессон.

Акессон… Акессон… Есть такой ярл по имени Аке Многолюбивый. Наложниц у него не меньше десятка и орава детей. Может, Вагн — один из его сыновей?

— Я не сомневаюсь в храбрости всех, кто здесь сидит, — повысил голос Рагнвальд. — И мне нужны отважные воины, чтобы еще раз сходить в земли ярла Гейра. Но главное сейчас — не выпустить оттуда тварей. Потому нужны сильные хирдманы с дарами против морских чудовищ. И хирды для защиты ближайших островов.

— Я готов отправиться хоть сейчас! — снова выпалил Вагн. — Пусть дар я пока не получил, зато Фомрир уже увидел мою храбрость и послал мне условие.

В тингхусе поднялся шум. Каждый хотел высказаться. Кто кричал Вагну поискать мамкину титьку, кто хвалил его за отвагу, кто спрашивал у ярла Гейра про туман.

Альрик наклонился ко мне поближе и еле слышно спросил:

— Что думаешь?

— С нас хватит, — также тихо ответил я. — Разойдемся на зиму пораньше. Пусть хирдманы прежде навестят семьи да похвастают богатством. Пусть женятся и обрюхатят жен. А по весне будет видно.

В этой суматохе я едва не пропустил, как в тингхус вбежал конунгов дружинник, шепнул что-то Рагнвальду. И спокойное выражение лица Беспечного вдруг исказилось. Мгновение, и весь зал накрыло мощной силой Стига Мокрые Штаны. Все стихли.

— Беда не приходит одна, — сказал он. — Пусть войдет!

В тингхус ворвался грязный, просоленный до хруста хускарл. Даже его короткая борода и отрезанные по плечи волосы стояли торчком, ощетинившись как еж. Но его лицо показалось мне знакомым.

— На Бриттланд напали! — выдохнул он. — Сарапы. Солнечные. Они напали на Бриттланд.

И по голосу я понял, кто это. Харальд Прекрасноволосый!

Эпилог

Харальд закинул голову последнего драугра в бочку, выждал, пока сын бросит несколько пригоршней соли, и закрыл крышку. Неплохой выдался улов, аж семь мертвецов убили. Правда, рун с них не дождешься: мелковаты. Только Хакон поднялся до третьей руны. Сам убил драугра, хоть и под приглядом отца.

Прекрасноволосому нравилось в Бриттланде. Тут привечали всех нордов. Ярлы предлагали неплохую землю, причем обработанную, с домами и прочими постройками. Во время войны с драуграми полегло немало бондов с семьями и рабами, некоторые попросту удрали со всеми пожитками в Северные моря. И Харальд понемногу присматривался к пустым деревушкам да к самим ярлам.

А что? Не век же бобылем ходить. За прежнюю семью он отомстил, так что теперь можно заново обжениться, нарожать детей, да и Хакон скоро подрастет, тоже захочет жену завести.

Но и торопиться не стоит.