На следующий день Тимофеев достилал пол на чердаке, гвоздя уверенными ударами свежеструганные доски. Работа спорилась, хотя на душе было не слишком спокойно — мешал комбайнер Вася.

Пришел бригадир Силуков, примостился рядом и раскочегарил папироску.

— Спасибо, Тимофеич, — промолвил он. — Пашет, как зверь.

— Линеаризатор! — спросил Тимофеев, мерно действуя молотком.

— Зачем? — спокойно отозвался Силуков. — Я про веялку… Тут, парень, чудеса творятся. С утра понаехало народу из района, из города! Даже вертолет прилетел, у нас же бездорожье, сам знаешь…

— А что случилось? — поинтересовался Тимофеев.

— Ночью, говорят, феномен был. Выпал на Хавроньином лугу метеорный дождь, да такой силы, что все ученые, язви их, с ума посходили. Загубят они нам луг, ей-богу, перероют, что твоя хавронья…

Силуков крепко затянулся папироской, увидел поднимающуюся на чердак по приставной лестнице девушку Свету и тактично удалился.

Тимофеев продолжал налаживать пол. Когда у него кончились гвозди, он потянулся к ящику, стоявшему возле стены, и заметил Свету. Девушка стояла перед ним, храня на лице строго-официальное выражение.

— Витя, — сказала она. — У меня для тебя новость.

Тимофеев молча разогнул онемевшую спину и встал, ощущая в себе противную пустоту и слабость.

— Вчера вечером после танцев комбайнер Вася предложил мне стать его женой, — отчетливо произнесла Света.

— Как это?! — не понял Тимофеев.

— Очень даже просто. Выходи, говорит, за меня, председатель нам дом поставит. Корову, говорит, купим…

Тимофееву показалось, что его все же настиг шальной метеорит.

Сквозь ватную пелену он услышал собственный голос:

— Что ж, будьте счастливы… Вот вам мой свадебный подарок.

Слабым движением он извлек из кармана инопланетную коробочку и неловко сунул Свете. Девушка взяла ее не глядя и подбросила на ладошке.

— Спасибо, — с прохладцей сказала она. — Быть может, тебе интересно знать, что я ему ответила?

Тимофеев собрал остатки самообладания, чтобы найти какую-нибудь уместную в подобной ситуации реплику, по возможности пронизанную горькой иронией, сарказмом и уязвленным благородством, но у него не получилось.

— Да, — еле слышно промолвил он.

— Я ответила ему, — продолжала Света, поигрывая коробочкой, — что у меня уже есть жених, и его зовут Виктор Тимофеев, и что хотя он пентюх, каких поискать, но другого мне не нужно, и вообще… Ой, что это?

Треугольная коробочка с легким щелчком раскрылась и глазам влюбленных предстало диковинное зрелище. На кусочке матово-черного бархата лежал кристаллик чистой воды, нежно и тепло светившийся изнутри. И это свечение стремительно набирало силу, заливая весь мир голубыми лучами, полными радости, добра и любви.

— Это самая настоящая звезда, — сказал Тимофеев, беря в свои широкие твердые ладони хрупкую ладошку Светы, на которой вершилось чудо. — Ты же просила одну маленькую звездочку с неба…

ЛОВИСЬ РЫБКА БОЛЬШАЯ И МАЛЕНЬКАЯ

Начальница археологического отряда, с нечеловеческим именем Стихия, и с нормальной фамилией Вяткина, извлекла из полупорожнего мешка консерву «Завтрак туриста» и ее перекосило.

— Сдохнуть можно, — пробормотала она с содроганием.

Консерва полетела обратно в мешок, а начальница воззвала не по-женски зычным голосом:

— Тимофеев!

Практикант-археолог Тимофеев с неудовольствием оторвался от процесса разгребания культурного слоя и приподнял голову.