— Вдруге i втрете благословіть!

— Тричі разом! — восклицает Мазепа.

Молодая вспыхивает и закрывает лицо руками... Ее и молодого берут под руки и уводят...

А свашки поют, поднимая бокалы с вином:

— Ах, бідна! — ахает одна толстая пани полковникова.

— Да, бідна, пані пулковникова, — улыбается Мазепа. — Знов у кримськую неволю повели...

Но никто не знал, а меньше всего молодые, что они — род­ные брат и сестра...

Статья В. Г. Беляева о Д. Мордовце

ДАНИЛО МОРДОВЕЦ (Д. Л. МОРДОВЦЕВ)

Огромное по объему наследие талантливого писателя, страстного публи­циста, историка народных движений, этнографа, общественного деятеля демократического — в основном — направления Д. Л. Мордовцева и на сегодня не получило еще непредвзято объективной, всесторонне обосно­ванной оценки, не нашло достойного отражения в исследовании русской и украинской литературы второй половины XIX столетия.

Литературный процесс есть результат постоянного многосложного взаимодействия разномасштабных творческих величин, где наряду с вы­дающимися художниками выступают активно и так называемые писатели второго плана. Вне учета реального вклада каждого наше представление о движущих силах этого процесса, его подлинном многообразии неизбеж­но будет обедненным и неполным. Одним из таких, ныне полузабытых, но заслуживающих серьезного внимания к себе авторов является Данило Мордовец (Д. Л. Мордовцев).

Будущий писатель родился 7 (19) декабря 1830 года в слободе Даниловке, Усть-Медведицкого округа, области войска Донского. Отец его, Лука Андреевич, происходил из старинного украинского казачьего рода, да и слобода вся была заселена переселенцами с Украины, бежавшими сю­да от притеснений и кабалы. Отсюда берет начало сохранившаяся на всю жизнь любовь к родной украинской речи (до девяти лет, по его воспоми­наниям, не слышал он русского языка), к героическим традициям запо­рожцев, увлечение народнопоэтическим творчеством — песнями, сказка­ми, думами, поверьями. Первые уроки грамоты маленький Данилка полу­чил от сельского дьячка, пяти лет обучившего его церковной грамоте. Круг чтения его включает книги старинной библиотеки отца — «Прологи», «Четьи-минеи», а вместе с тем «Ключ разумения» И. Галятовского, «Путе­шествие к святым местам» В. Барского; «Потерянный рай» Д. Мильтона в русском переводе выучил он наизусть, и с тех пор русский язык «перестал быть чужим» для него.

После окончания четырехклассного окружного училища в Усть-Медведицкой станице Даниил Мордовцев был определен в 1844 г. в Саратов­скую губернскую гимназию. Здесь он познакомился и подружился на всю жизнь с А. Пыпиным, двоюродным братом Н. Чернышевского, впослед­ствии — академиком, знаменитым ученым славистом, с П. Ровинским, учеником и последователем Н. Чернышевского, одним из активных дея­телей «Земли и воли», писателем, этнографом. К этому периоду относятся его первые литературные опыты — переводы и стихи на русском, укра­инском и латинском языках. В 1850 г., закончив с отличием гимназию, Д. Мордовцев поступает, — страстно увлеченный в эти годы астрономи­ей, — на физикоматематический факультет Казанского университета. Тог­да же, по настоянию А. Пыпина, поступившего годом раньше в Петербург­ский университет, Д. Мордовцев для профессора И. Срезневского перево­дит стихами с чешского на украинский язык известную «Краледворскую рукопись». Уже через год, по совету того же А. Пыпина, Д. Мордовцев перешел на историкофилологический факультет Петербургского универ­ситета и закончил его в 1854 г.