Дракон взмахнул хвостом, и при стремительном спуске на добрую сотню ярдов мальчик ощутил в животе не очень комфортное чувство падения. Он еще крепче сжал Салями. И тут с внезапной и ошеломляющей силой Дракон Севера снова подбросил хвост вверх и швырнул Берендела, как из катапульты, в западном направлении. Мальчик закричал. Он ничего не мог с собой поделать. Под ним морщился огромный океан, а он летел, как брошенная галька. В тот же миг Салями вздрогнула и ожила в его руке.

Радужный свет хлынул из надрезанного края и усилил скорость полета. Он походил на хвост кометы, в котором смешались краски золота и алой крови, весенней зелени и небесной синевы.

Берендел летел так быстро, что ветер дергал его за уши, раскрывал ему рот и сжимал глаза. Мальчик даже не слышал собственного крика. Но, пригнув голову вниз и с силой открыв веки, он увидел разноцветную радугу, которую Салями прочертила через небо. И, несмотря на страх, он испытал восторг. А на земле те эльфы и люди, которые выжили при кувырке их мира, смотрели вверх и изумлялись. Никогда прежде они не видели такого в Верхнем Средиземье. И поначалу люди называли это явление «беренделиной», однако позже, обдумав ситуацию, они нашли данный термин немного глупым и поменяли его на «радугу».

Мальчик продолжал полет, и сопротивление воздуха сжимало его в комочек. Он, словно маленькое ядро, мчался по синему небу и не видел, как позади него Дракон Севера взорвался на десять тысяч каменных обломков. Некоторые из них были размером с большие валуны, другие — как маленькие камни. Их разбросало по огромной территории, и Нобби с криком: «Ой, блин!» прикрыл руками голову. Гному повезло или, можно сказать, подфартило, что ни один из десяти тысяч фрагментов не упал на него. И каждый из четырех великих драконов погиб сходным образом вследствие уничтожения их величайших чар.

Берендел достиг высших слоев атмосферы, где синий эфир находился так близко, что до него можно было дотронуться рукой. Море осталось далеко внизу на закругленной плоскости мира. Свет слепил глаза мальчика, а жар солнца опалял лицо. Он думал только о том, что подобного одиночества и такой свободы не испытывал никто из жителей Верхнего Средиземья. А затем он начал падать по большой дуге. И хотя падение становилось все более крутым, Берендел по-прежнему сжимал Салями. Она замедляла его скорость, и он не столько падал, сколько парил. Внезапно мальчик увидел под собой зеленые луга и оборки белого прибоя на золотистом берегу. Еще через пару мгновений он плюхнулся на мягкий торф Асдара.

— Ого! — сказал он, не обращаясь ник кому в частности. — Вот это был полет!

Наконец-то Салями вернулась в Асдар. Все великое приходит к своему истоку! Что касается Берендела, то о его дальнейшей жизни мало что известно. Некоторые легенды утверждают, что он остался в раю и нашел там свое счастье. Другие говорят, что он был снова переброшен в Верхнее Средиземье и пережил там много приключений в новой изменившейся стране. Насчет Шарона все легенды согласны в одном: он был раздавлен обломками уродливого дворца, и его дух, стеная и хныкая, улетел в небеса, где и был благополучно вычеркнут из памяти потомков. А его Штучку — последнюю дольку Салями, оставшуюся в Верхнем Средиземье, — смыло потоком наводнения и унесло черт знает куда.

Постепенно люди и эльфы отстроили свои города из руин. Собрав официальные и исторические записи, они стерли резинкой старое название страны, так как, по общему мнению, оно приносило одни неприятности. Легенды говорят, что с тех пор Блэриленд переименовали в Эльфиардор. В то время как другие источники настаивают на названии Человекония.