Они улыбались ему, поймав его взгляд, но никто из них почти не разговаривал во время этого путешествия. Он знал, что они не хотят никак влиять на него. Но понимание этого снова вернуло его к решению, которое предстояло принять, а ему не хотелось этим заниматься. Вместо этого он позволил мыслям вернуться к событиям минувших недель.

Он вспомнил пир и танцы под звездами среди костров, горящих на Равнине. Танец о скачке Айвора к Адеин, еще один — о мужестве, проявленном дальри у Андарьен. И сложные узоры других танцев, о славных деяниях этой войны. И не раз женщины дальри рассказывали в танце о деяниях Дейвора, Носителя Топора, в битве против Тьмы. И не раз потом, в теплые ночи того лета, когда Рангат победно сиял на севере, находились женщины, которые приходили к Дейву после того, как гасли костры, ради танцев совсем другого рода.

Но не Лиана. Дочь Айвора плясала для них всех среди костров, но никогда вместе с Дейвом в его комнате ночью. Когда-то он мог бы пожалеть об этом, сделать из этого для себя источник тоски и боли. Но не теперь, уже нет, по очень многим причинам. Даже в этом была радость, которую он впитывал, среди целительного течения времени того лета на Равнине.

Он был польщен и несколько испуган одновременно, когда Торк пришел к нему через несколько недель после возвращения в Селидон со своей просьбой. Ему потребовалась целая ночь подготовки, в течение которой Ливон снова и снова натаскивал его и со смехом потчевал сашеном в перерывах. Когда Дейв почувствовал себя готовым к тому, чтобы пойти утром к авену дальри и произнести то, что от него требовалось, его задачу осложнило еще и похмелье.

Но он справился. Нашел Айвора в компании множества вождей в лагере у Селидона. Ливон сказал ему, что это надо сделать как можно при большем скоплении народа. И поэтому Дейв с трудом глотнул, встал перед авеном и произнес:

— Айвор дан Банор, я послан к тебе честным и достойным Всадником. Авен, Торк дан Сорча назначил меня поручителем и просил передать тебе, в присутствии всех этих людей, что солнце восходит в глазах твоей дочери.

В то лето после войны во всем Фьонаваре сыграли множество свадеб, и многие предложения делались по старым обычаям, через поручителя, — в полном смысле слова это была дань Дьярмуду дан Айлилю, который возродил эту традицию, сделав таким образом предложение принцессе Шарре.

Множество свадеб. И одну из них Третье племя сыграло вскоре после того утра, когда Дейв произнес эти слова. Так как авен с радостью дал согласие, а потом Лиана улыбнулась своей нежной улыбкой, которая так хорошо была им всем знакома, и сказала очень просто:

— Да, конечно. Конечно, я выйду за него. Я всегда собиралась за него замуж.

Что было безумно несправедливо, как прокомментировал после Ливон, как и все, что говорила его сестра. Но Торку было все равно. Он казался оглушенным и не мог поверить в происходящее на протяжении всей церемонии, во время которой Корделиана дал Айвор стала его женой. Айвор плакал, и Сорча тоже. Но не Лит. Ведь никто от нее этого и не ожидал.

Это была чудесная ночь и чудесное лето почти во всех отношениях. Дейв даже ездил вместе с другими Всадниками охотиться на элторов. Снова Ливон учил его, на этот раз тому, как бросать кинжал на полном скаку. И однажды утром, на восходе солнца, Дейв выехал вместе с охотниками, выбрал в летящей стае самца элтора, поскакал рядом с ним, прыгнул — он не доверял своему умению бросать клинок — с коня на спину элтора и вонзил кинжал в его горло. Потом соскочил, перекувырнулся, встал из травы и помахал рукой Ливону. Предводитель охоты и все остальные ответили на его приветствие криками похвалы и отсалютовали высоко поднятыми кинжалами.

Великолепное лето, среди людей, которых он любил, на просторной Равнине, принадлежащей им. И теперь ему предстояло принять решение, а он не в состоянии был это сделать.