— Перекресток! — прокричал кто-то. — Занят «манчестерцами»!

К этому моменту полицейская лошадь уже вертелась как обезумевшая, вставая на задние ноги и рассеивая остатки стройных рядов. Наездник выглядел не менее безумно, но наконец ему удалось развернуть огромное животное, и он поскакал по направлению к перекрестку. Образовавшийся за ним проход дал возможность Билли и Хоку увидеть то, что происходило впереди.

— Твою мать! — возбужденно воскликнул Хок как раз в тот момент, когда над их головами появился вертолет, вращающиеся лопасти которого лишь усиливали шум и накаляли обстановку. — Дело пахнет керосином!

Метрах в пятидесяти от них взад-вперед металась толпа — солнце отблескивало от разлетающегося стекла и черных полированных дубинок, которыми размахивали полицейские. Рев голосов снова усилился, и Билли с трудом сдержался, чтобы не броситься вперед. Однако существовало золотое правило— никогда ни во что не ввязываться за пределами стадиона. Обилие следящих камер увеличивало риск.

Стройные ряды колонны разрушились. Упорядоченное единообразие распалось на многочисленные группки, которые пытались держаться вместе, защищая своих членов. Одни рвались к центру потасовки, другие пытались из нее выбраться, чтобы оглядеться и терпеливо дождаться своей очереди. Никто не претендовал на большее, чем один удар. Этого было достаточно, чтобы потом заявить о своем участии в великом дне, когда «Вест Хэм» явился на «Олд Траффорд» и обосрал «манчестерцев».

А они были как на ладони. Не где-то там, а совсем рядом. Горластые ублюдки, внезапно оказавшиеся лицом к лицу со своим самым страшным кошмаром. Возможно, среди них и не было главарей, но если они посмели разевать пасть, значит, должны были быть готовы к тому, чтобы расхлебывать последствия. Им должны были это объяснить. Правда, может, они плохо это усвоили. Ну что ж, тогда это их проблемы.

Билли с кривой улыбкой наблюдал за мечущимися «манчестерцами», некоторые пытались держаться, в то время как большая часть старалась затеряться в общей неразберихе, хотя любого из них можно было распознать за милю по остренькой крысиной мордочке и засранному прикиду. Уже одним этим они заслуживали того, чтобы быть втоптанными в грязь. Сзади раздался крик, и, обернувшись, Билли увидел группку сбившихся вместе «манчестерцев», которые приплясывали на месте и выкрикивали ругательства, чтобы скрыть страх и раззадорить себя, У них. несомненно, были бутылки, но вряд ли это могло им помочь.

Их окружали «вестхэмовцы» с искаженными от ненависти лицами. Обе группы перемещались в поисках наиболее удобной позиции и выжидали, когда противником будет предпринят первый шаг. Все участники были настолько поглощены происходящим, что не обращали внимания ни на что другое. Все происходило здесь и сейчас.

Яростный вой раздался в тот момент, когда один из «манчестерцев», выскочивший на нейтральную полосу, чтобы нанести удар, получил ногой в лицо. Сила удара была такой, что он отлетел в сторону и его тут же начали оттаскивать назад в безопасное место- Однако еще до того, как тот оказался под защитой своих соратников, из рядов «Вест Хэма» выскочил пацан лет пятнадцати в кремовом джемпере «Стоун- Айленд», наверняка купленном для того, чтобы выглядеть членом команды, и бросился на противника, не желая упускать возможность заслужить себе славу. Однако он еще не успел и занести руку, как получил сильный удар в голову, сбивший его с ног, и тут же был поглощен толпой более медлительных пацанов, ринувшихся в схватку, застрельщиком которой он и хотел стать. Звуки ударов, наносимых руками и ногами, придавали зрительному образу побоища сюрреалистический ритм.

Билли, не обращая внимания на происходящее, не отрывал взгляда от мальчика. За долгие годы он уяснил для себя одну вещь: удар правой рукой мог нанести любой, зато далеко не каждый мог устоять после него.