— Какой вертолет прислали, на том и летели. А автоматов мы изъяли немало трофейных…

— Ты в этой группе старший? — подключился контрразведчик.

— На данный момент — я.

— На данный моме-е-е-ент… Хватит уже! Перестань витиевато выражаться, тебе не идет. Или ты думаешь, наше отношение к вам всегда будет таким хорошим, как сейчас? Вас не бьют, не прессуют… Пока. Так зачем подставляешь своих людей?

Аюб молчал.

— Ты же понимаешь, рано или поздно мы найдем тех, кто расскажет про ваши художества на территории республики? — дожимал его следователь. — Проведем очные ставки и все остальное… Сейчас возобновили дело об обстреле колонны федеральных сил, примерим гильзы к вашим автоматам. А пока все это будем делать, вас отправим в следственный изолятор.

Аюб на минуту задумался.

— Но я сказал правду, — продолжил он. — Свяжитесь еще раз с Министерством — там есть люди, которые должны знать. Или дайте, я сам позвоню в вашем присутствии!

— Совсем охреневший! — возмутился контрразведчик. — Я тебе только «звонок другу» организовать могу запросто!

— Только без меня! — поднял ладонь следователь. И повернулся к Аюбу: — Скажи, куда и кому звонить — я все проверю!

А действительно, куда звонить?

— Да я не знаю, просто вырвалось в горячке, — поправился Аюб. — Только наш командир знал, с кем держать связь.

— Так ты же сказал, что ты и есть командир? — тут же уцепился за оговорку Бараков.

— Я старший здесь, в нашей группе. А командир Мухтарыч. Найдите его!

— Иди и подумай хорошенько! — сурово сказал контрразведчик, делая знак стоящему у двери конвоиру. — А ты веди следующего. Может, кто-то из них умнее окажется!

Аюба увели.

— Ты думаешь, они действительно из НВФ? — спросил следователь, когда они остались наедине.

— Откуда же еще?! — вскинулся Бараков.

— А с каких это пор боевики летают на вертолетах? — задумчиво спросил Красковский. — И эти вертолеты сбивают другие боевики?

— Всякое может быть! — махнул рукой контрразведчик. — Стечение обстоятельств, ошибка, да мало ли что еще…

— На месте крушения боевики дострелили одного раненого, — упрямо продолжал рассуждать следователь. — Что ж это они — сбивают своих, убивают своих? Странно как-то. А объяснил этот парень все вполне логично. Есть, правда, неувязки… Только знаешь, на что это похоже?

— На что?

— На глубоко законспирированную и строго секретную операцию, о которой знают только несколько человек!

Бараков с сомнением покрутил головой.

— Наша служба об этом бы знала в любом случае! Но мы ничего не знаем!

— Может, ты не знаешь, а есть люди, которые знают, — стоял на своем следователь. — Только они находятся в тени до поры до времени.

Мухтарыч

Пленника сгрузили с лошади у дома Висхана.

— Шамсутдин, выгоняй джип из гаража, поставь пока под навес! — приказал он сыну. — И раскладушку принеси!

— Разве мы его не в подвале держать будем?

— Здесь побудет, пока точно не узнаем, кто он! Вдруг свой? Гараж теплый и замок надежный — и никуда не денется, и обижаться не будет.

— А если он муртад?

— Значит, поступим так, как угодно Аллаху! Хватит болтать! За дело!

Шамсутдин открыл ворота гаража, сел в машину и включил зажигание.