«Что еще вы обо мне знаете?» Да ничего. Он не мог знать много хотя бы по причине того, что в Ла-файю она прибыла только вчера.

Хорошо начался уровень. Вот не к месту сейчас неприятности — совершенно. Ей нужно выбирать курс, начинать обучение, обустраиваться, осваиваться, приживаться. А тут какие-то волны, ампула, чьи-то проблемы…

— Я не могу вернуть это вам?

— Нет.

— А выписать новую ампулу? Дорого?

— Невозможно.

— Почему?

Он посмотрел на нее так тяжело, что она не стала спрашивать еще раз, — приняла: невозможно.

— Я должна ждать три недели? А завершить действие этого препарата раньше никак?

— Никак.

Она, вероятно, думала совершенно не о том, о чем гость, — тот смотрел на нее пристально, даже угрюмо, а она, как раненый солью медведь, продолжала слоняться по комнате и заламывать руки.

— Три недели… Как же я буду на курсах? А спать ночью? Я буду спать ночью? Сонливость, вроде бы, прошла, но мне теперь как-то… муторно.

Мистер Кассар кружил за ней взглядом-магнитом. А стоило Лане замолчать, спросил:

— Так вы мне поможете?

И странная нервная хрипотца мелькнула в его голосе.

Он предложил ей десять тысяч авансом и еще десять по завершению работы. Сообщил, что требуется немногое: научиться видеть в «замедленном режиме сознания» сияние, испускаемое драгоценными камнями, запомнить то, которое дает сапфир, а после — через две недели — выбрать из предложенных именно его. Не аметист, не рубин, не хризолит, не алмаз — сапфир. И Лана тут же задалась вопросом — что именно в нем такого, в этом сапфире?

— Почему просто нельзя выбрать его по цвету?

— Потому что там, где придется выбирать, все драгоценные камни прозрачные.

Как странно.

— А сами вы не можете?

— Без раствора — нет.

Десять тысяч — большие деньги. Ей хватит и на курс, и на жизнь. С «двадцаткой» можно какое-то время вообще не работать — ходить по барам, ресторанам, заниматься шопингом, наслаждаться отдыхом. И только потом задуматься о работе. Вот только не покидала мысль о том, что все это «подстава». Слишком легкие деньги. Или не слишком?

— А если я не смогу?

— Сможете. Вы научитесь.

— А если все-таки не смогу?

«На нет и суда нет», — Марио пожал плечами, однако взгляд его остался хмурым и сделался еще тяжелее.

— Вы заберете деньги?

— Аванс в любом случае останется у вас.

Он не хотел говорить об отрицательном результате — она видела. Но десять тысяч будут ее, и это большие деньги. Для нее большие.

— А вы меня не разыгрываете?

Сидящий мужчина на шутника не походил. Он, скорее, походил на того, кто о чем-то умалчивает — о важном или нет?

— Этот камень дорого стоит? Ваш сапфир?

— Очень.

— Миллионы?

— Нет. Его невозможно продать. Но он дорог… для меня.

— Ясно.

Ей ничего не было ясно. Как-то все слишком быстро, нахрапом. И пусть многое из последних двух суток стало понятно, из жизни ушла размеренная леность — теперь предстояло работать над непонятной задачей, трудиться, волноваться, две недели ожидать результатов. Желательно, хороших результатов.

«Но независимо ни от чего, ее кошелек потяжелеет на десять тысяч баксов. При удачном исходе на двадцать».

— Скажите, вы меня не обманываете, Марио? — Лана кое-как заставила себя вновь опуститься в кресло.