Один и тот же исходный код офиса генерального инспектора, но повторенный четыре раза… — Она умолкла, увидев, что привлекла внимание Фаржона.

Капитан взял копии и стал их рассматривать.

— Хм-м… Вы это расшифровали?

— Нет, сэр. — Сассинак постаралась, чтобы в ее голосе не прозвучало сожаления. Расшифровка была против правил, а Сасс еще не сделала ничего, что могло бы заставить капитана подумать, будто она способна нарушить правила.

— Ну, — Фаржон все еще смотрел на копии, — возможно, в этом нет ничего особенного, энсин. Какой-то друг лейтенанта Ахаэля из офиса генерального инспектора хотел быть уверенным, что Ахаэль получит его сообщение. Но вы были правы, обратив на это мое внимание. Абсолютно правы. — Судя по его скучному и раздраженному голосу, он так не думал. Сассинак ожидала продолжения. — Если нечто подобное повторится, сразу же доложите мне. Вы свободны.

Но Сассинак не была удовлетворена. Что-то постоянно сверлило у нее в голове, хотя она не могла понять, что именно. Разумеется, Фаржон — самый педантичный из капитанов — не мог быть замешан в каких-то махинациях. К тому же вряд ли можно с уверенностью причислить к махинациям получение сообщения из офиса генерального инспектора.

И в первом же разговоре с Джрайном — энсином-вефтом — Сасс упомянула, что недовольна реакцией Фаржона на ее доклад.

— Нет, мы не считаем его нечестным, — ответил Джрайн. — Капитан не любит вефтов, но он не особенно любит и всех остальных, кого только не знает с детства. Жители Бретани очень косные — чем-то они похожи на сетти, те всегда твердо уверены, будто знают наверняка, что правильно, а что нет.

— А я думала, что сетти, напротив, очень расхлябанные, — заметила Сасс.

— Хулиганы и скандалисты, всегда готовые затеять драку или спустить последнее за игорным столом.

— Все верно, но это не значит, что у них нет своих строгих правил. Ты знаешь, что сетти не признают генной инженерии?

— Очевидно, они слишком для этого примитивны.

— Да, но они сами хотят быть такими. Им кажется, что вмешиваться в природу подобным образом — все равно что наливать свинцом игральные кости.

Но это к делу не относится — важно то, что мы, вефты, считаем Фаржона честным. Хотя мы ему и не нравимся, мы с удовольствием служим на его корабле.

* * *

А еще через несколько корабельных дней произошло первое нарушение обычного распорядка с тех пор, как они покинули базу. Крейсер получил распоряжение обследовать планету в системе, о которой поступило несколько противоречивых сообщений: исследовательскаяслужбаФедерации охарактеризовала ее как «обитаемую, возможную для ограниченной колонизации», а более свежие данные от независимых исследователей утверждали, что планета «мертвая и не дает никакой надежды на заселение».

Наблюдения с орбиты вроде бы подтверждали последние сведения — на планете нет жизни и невозможно существование без кардинального воссоздания земных условий. Но Флот, очевидно, хотел убедиться в этом с более близкого расстояния. Всегда ли планета была мертвой или же ее сделали такой?

Коммандер Фаржон лично подобрал группу высадки: Сассинак в качестве офицера связи, десять специалистов и десять вооруженных охранников.

Первый раз после тренировочного курса в Академии Сасс облачилась в полный комплект снаряжения. Только на сей раз все баллоны и печати проверял не инструктор, а сержант. Она должна была четко запомнить, где находится каждая кнопка. Понимая, что это уже не тренировка, Сасс проверила основное и вспомогательное радио, убедилась, что пленка готова к записи, а компьютерные каналы свободны для ввода.