Эльза заправила за ухо каштановую с проседью прядь волос.

— Квентин и Деймон могущественны, но не амбициозны. Они не так стремятся к власти, как Тора.

— Но верны ли они ей? — спросила Никки. — Будут ли сражаться за нее?

— Сомневаюсь. — Эльза посмотрела на Натана, а затем перевела взгляд на Никки. — Многие годы они просто не решались бросить ей вызов, как это сделала ты.

— А Максим? — спросил Натан. — Он может стать серьезным противником.

— Всю эту ночь его никто не видел, — ответила Эльза.

— Максим ненавидит свою жену. Вряд ли он будет гореть желанием умереть за нее. Но если он будет там, то мы сразимся с ним и победим, — сказала Никки. — Будем надеяться, до этого не дойдет.

Когда толпа направилась к башне, Никки заметила двух волшебников, которые переминались у входа. Деймон гладил длинные усы. Квентин с пыльной темной кожей и в грязном темно-синем балахоне смотрел настороженно. Волшебники не дрогнули, когда Никки, Натан и Эльза шагнули к ним, ведя за собой большую толпу последователей.

— Мы хотим разобраться с властительницей Торой, — сказала Никки. — Вы присоединитесь к нам или встанете у нас на пути?

Мускулы Мрра, которая стояла возле колдуньи, подрагивали под коричневой шкурой.

Бэннон поднял Крепыша:

— Лучше вам не вставать у нас на пути.

— Мы, как деревья, склоняемся перед ветром, — в голосе Деймона звучало раскаяние. — И мы чувствуем, куда дует ветер.

Квентин кивнул:

— Слишком старые и жесткие деревья ломаются в бурю. Зерцалоликий определенно наслал на нас бурю.

Оба волшебника отводили взгляд. Квентин осмелился взглянуть на Эльзу:

— Какое нас ждет будущее?

— Саван сошел, и Ильдакар должен измениться, — ответила Эльза. — Мы можем помочь ему в этом или продолжить разрушать город.

— Это по-прежнему мой дом, — сказал Деймон.

— Ильдакар — дом для всех нас! — выкрикнул освобожденный раб позади Бэннона.

— Вы можете жить здесь вместе, — сказала Никки, а затем добавила в голос твердости, — или умереть.

Двое волшебников развели руками.

— Тогда почему бы не жить в мире? Пойдемте к властительнице.

Разъяренная толпа во главе с Никки вошла в башню властителей. Поток людей тек в огромную башню, и шум все нарастал. Никки размеренно шла вперед, собирая свои силы и ощущая внутри магию. У ее бедер покоились в ножнах кинжалы, но они ей не понадобятся. У нее есть дар и она сама. Большая кошка шла рядом с ней по широким ступеням многочисленных лестниц, взбираясь все выше и выше. Наконец, Никки, Натан и еще трое одаренных шагнули в просторный тронный зал. За ними следовала толпа. Магические светильники на стенах освещали огромное пустое помещение.

Тора сидела на своем троне, позади которого стояли две клетки, полные мертвых птиц. Она заговорила, и в ее голосе звучал лед:

— Значит, ты привела сюда своих глупых последователей, чтобы разрушить остатки славы Ильдакара? Я не удивлена.

Никки двинулась вперед по разломанной плитке из голубого мрамора, не сводя глаз с властительницы.

— Твое правление, вот что разрушило величие Ильдакара. Тебе некого винить, кроме себя самой.

— Я обвиню того, кого захочу, — фыркнула властительница. Затем ее взгляд скользнул в сторону, а голос дрогнул: — Я виню во всем своего мужа. Зерцалоликого.

Толпа позади Никки забеспокоилась. Колдунья нахмурилась.

— Что ты сказала? И где главнокомандующий волшебник?

— Максим — это Зерцалоликий! Он предал меня, предал наш город! — Ее колючий взгляд обратился на Эльзу, Квентина и Деймона.