— Вы наверняка прочли всё, что успели найти в поисковых системах обо мне и Тине, и я хочу сразу сказать, да, это правда. Она была моей женой, правда, неофициально… — Ган начал свой рассказ с таких подробностей, о которых Джонни и не мечтал.

— Вам было трудно… когда она уехала?

— Мне было больно. Но я знал, что когда–то это произойдет и не пытался ее удержать. Всю жизнь просидеть под колпаком на дикой планетке — незавидная судьба для молодой, любознательной и непоседливой девушки.

Ган с едва заметной горечью усмехнулся и нажал кнопку вызова робота стюарда.

Интересно, что он собирается пить, заметив, как палец смотрителя нажал комбинацию, начинающуюся с семерки, стандартного обозначения напитков, насторожился Джонни. И почему–то почувствовал облегчение, когда робот привез высокий стакан с апельсиновым соком.

— А какие у вас были отношения после расставания?

— Нормальные… — Ли вздохнул, — мы расстались без скандала, я пообещал… не требовать её возвращения. Мы даже иногда переписывались… я не стал бы вам этого говорить, но думаю, следователи захотят получить доступ к этой переписке. В последнем письме она спрашивала разрешения приехать… Карлу очень хотелось помолодеть, и он приехал бы в любом случае, с нею или один.

— И вы позволили?

— Разумеется. Несмотря ни на что — мы друзья, и мне всегда приятно с ней встретится.

— Тогда вы, может быть, догадываетесь… — Джонни решил идти ва–банк, — кто из них, Тина или Эрнест, хотел убить Карла?

— А почему вы решили, что именно Карла? — Ли уставился на него в упор, и Джонни впервые увидел глаза мутанта вблизи.

Из янтарной глубины юношеских глаз всего на долю мгновенья глянул кто–то очень старый и мудрый, и интуиция юриста просигналила об опасности.

— Простой логический вывод, судя по отчетам, все пострадавшие получили примерно одинаковую дозу картиола, но у молодых и, следовательно, более здоровых Эрнеста и Тины было значительно больше шансов выжить, — доброжелательно пояснил он, с утроенным вниманием наблюдая за собеседником, — ведь преступник знал, что оранжерея напичкана следящей аппаратурой и туристов немедленно бросятся спасать. Кстати, откуда в заповеднике запас капсул концентрированного картиола?

— Мы обрызгиваем им защитные сетки от насекомых, — во взгляде Гана явно читалось непонятное смятение, — каждый день с заката и до следующего полудня створки купола раздвинуты, нашим растениям нужны естественные условия. А насекомые и грызуны тут очень активные… без картиола сгрызут любую сетку за несколько ночей.

— С какого времени в заповеднике используется картиол?

— Уже лет пятнадцать, — упорно думая о чем–то своем, отстраненно буркнул смотритель, — но роботы его всегда разводят… прежде чем использовать.

— Чем занималась Тина Мортэ в заповеднике?

— Была штатным смотрителем, разве вы не знаете? — Ли явно сделал для себя какие–то выводы и теперь выглядел очень расстроенным.

А Джонни, пользуясь этим состоянием смотрителя, торопился задать все свои вопросы.

— Когда она приехала в заповедник?

— Пять лет назад, — Ган пока ничего не заподозрил, и это нужно было использовать.

— Сколько вам лет?

— Двадцать пять.

— Сколько лет Тине Мортэ?

— Двадцать восемь.

— Где она родилась?

— Не знаю точно, где–то в Европе.