Лгун убрал свой телефон и поглядел вокруг: а ну признавайтесь, кто подслушивал.

Вот так. Еще раз пробежаться по распорядку дня. Вокзал, позвонить в «Джон Льюис» в целях раннего налета за салатницей. Обед в каком-нибудь ресторанчике по соседству с пансионом: индийском, турецком, не важно. Максимальный расход 8 фунтов. «Маркиз Грэнби» — ровно две пинты, незачем будоражить казарму, слишком часто спуская воду ночью. Завтрак, лишняя сосиска, если возм. Маленькая бутылка шампанского от Трешера. Поручения интендантства: стилтон, согласно пор., резиновые кольца, согласно пор., тонкая пудра, согласно пор. В два часа Бабс. С двух часов до шести. В какую-нибудь минуту чай. Чай и бисси. Забавно, как и это стало частью традиции. А Бабс так умеет подбодрить человека, заставить его почувствовать, пусть на момент, даже в темноте, даже с закрытыми глазами, пусть на момент, что он… то, чем хочет быть.

«Вот так, мой мальчик. Домой, Джеймс, и не жалейте лошадок». Вещмешок между сиденьями, сложенный макинтош рядом. Билет, бумажник, туалетный мешочек, список поручений, теперь с добавлением аккуратных галочек. Резиновые джоники! Сыгранная с ним шутка. Ну, да-да, все обернулось шуткой над ним. Он скосил глаза на-пра-во! Сквозь завинченное окно: чересчур озаренный буфет с сандвичами, товарняк на запасном пути, носильщик в идиотской форме. Почему машинисты никогда не имеют детей? Потому что точно вовремя вытягиваются из станции. Хо-хо-чертово-хо! Вставлять резиновые джоники в список было его ежегодной шуткой, потому что они ему уже не требовались. Года и года. Бабс, когда, узнав его, начала ему доверять, сказала, что им незачем затрудняться. Он тогда спросил, а как насчет другого, а именно — штампования потомства. Она ответила: «Джеко, я думаю, эта опасность давно миновала».

Для начала все прошло согласно пор., без сучка и задоринки. Поезд прибыл точно, запрыгнул через весь город в «Джон Льюис», растопырил руку, чтобы указать габариты салатомешалки, размер узнан, отдельно чаши, увы, не продаются, но особая скидка, вероятно, выйдет дешевле, чем когда ваша супруга ее купила. Спор с самим собой, не выкинуть ли нутро салатомешалки после покупки и не объявить ли, что он сумел найти и приладить чашу, купив ее отдельно. Принято решение вручить по возвращении все, как есть. В конце-то концов, старые Руки-Крюки могут отметить один прекрасный вечер, уронив в порядке перемены нутро этой штуки. Да только с его невезением он, вероятно, снова раскокает чашу, и они будут накапливать нутро за нутром до конца жизни.

Назад через весь город. Запомнен и узнан иностранным типчиком, содержащим пансион. Монета в щелку, доклад на базу о благополучном прибытии. Очень приличное куриное карри. Две пинты, не больше и не меньше, в «Маркизе Грэнби». Дисциплина соблюдена. Никакого лишнего давления на мочевой пузырь и простату. Ночь выдержана только с одним посещением отхожего места. Спал, как пресловутый ребенок. На следующее утро улестил лишнюю сосиску. Особая скидка на маленькую бутылку шампанского от Трешера. Поручения по списку выполнены без сучка без задоринки. Вымыться, почиститься, использовать зубную пасту. Явиться для инспектирования ровно в два.

И вот тут-то особые скидки кончились. Он позвонил в звонок, представляя себе знакомые золотистые локоны и розовый халатик, уже слыша веселое хихиканье. Но дверь открыла какая-то темная женщина — и искусственная, и пожилая.

Он стоял, недоумевая, молча.

— Подарочек мне? — сказала она, возможно, просто завязывая разговор, и протянула руку, и взяла шампанское за горлышко. Вместо ответа он крепче сжал бутылку, и они по-дурацки тянули ее туда-сюда, пока он не сказал:

— Бабс.