|
— Я некоторое время жил с внуком Пита — это твой дядя, или, может быть, твой двоюродный дядя, я всегда путаюсь в таких вещах — но, когда почувствовал, что становлюсь в тягость, пришел сюда. Как кто-то сказал, рыба и гости начинают вонять через три дня, а я находился у твоего дяди Билла намного дольше. Это окольный способ вернуться к твоему вопросу, Дейл, но сначала позволь мне задать вопрос тебе. Во что из сказанного мной, ты поверил?
Мальчик хранил тишину в течение долгого времени. Ретт уважал его молчание. Наконец он сказал: — Я не знаю. — Честный ответ, но я думаю, что ты можешь сделать кое-что получше. Если захочешь. Мои вещи все еще хранятся на чердаке Билла Олдерсона. — Он делал это с широко раскрытыми глазами, делает ли он одолжение ребенку, сказав ему об этом? Или проклинают его? Ну, так или иначе, он был здесь и сейчас. — Там несколько очень старых костюмов, они могут быть снова в моде, медали, которые я заслужил на той войне — одна из них Серебряная Звезда, верь или не верь — и банка с печеньем. — В самом деле? — Голос Дейла был мягкий до благоговения, его глаза настолько расширились, что он выглядел скорее на шесть, а не на тринадцать. — Если она не разбилась, то да. Ты мог бы проверить. На самом деле, я дарю её тебе — думай о ней, как о предварительно полученном наследстве, и уже скоро все будет не предварительно. Там есть печенье. Я уверен, что они еще свежие. Только…будь осторожен. — Я буду! Я буду! Ты небудешь подумал Ретт. Ты не сможешь продержаться дольше, чем моя мать. Или я. Дольше, чем смог бы продержаться Джек, если бы был жив. В конце концов, мы все предпочитаем горькое сладкому. Это наше проклятие. Ты перевернешь банку с печеньем вниз головой, и выбросишь все, что там внутри, чтобы заглянуть в тот другой мир. А после этого… — Спасибо, Ретт! Спасибо! Ретт похлопал своего правнука по плечу артритной рукой, улыбнулся, и подумал: после этого ты поступишь по своему усмотрению.
Музыкальная комната (The Music Room, 2016) рассказ
Этот рассказ Стивен Кинг написал для антологии In Sunlight Or In Shadow, которая посвящена творчеству американского художника Эдварда Хоппера (1882–1967) — певца повседневности, непревзойденного мастера визуального нарратива, мрачного соцреалиста. Его картины — это полные зловещей недосказанности истории о том, что осталось за кадром, вне нашего поля зрения. Он будто сознательно вырывает объект картины из реальности и рассказывает обо всем, что с ним связано… обо всем, но только не о нем самом. Поэтому, кстати, ему особенно удавались портреты домов. Специально для сборника In Sunlight Or In Shadow рассказы написали, среди прочих, Джойс Кэрол Оутс, Ли Чайлд, Майкл Коннолли, Джо Лэнсдэйл и другие известные авторы. Каждый рассказ — вариация на тему одного из произведений художника. Для своего Стивен Кинг выбрал «Комнату в Нью-Йорке» (1932). «Госпожа Эндерби сидела за фортепьяно — свадебный подарок ее родителей, — иногда она поглаживала инструмент, но не играла. Сегодня музыкальную комнату наполняла симфония ночного движения на Третьей авеню, через открытое окно. Третья авеню, третий этаж».
Супруги Эндерби сидели в Музыкальной комнате — так они ее называли, хотя на самом деле это была лишь пустующая спальня. Со временем она должна была стать детской для Джеймса или Джилл Эндерби, но спустя десять лет бесплодных попыток вероятность появления малютки уже казалась ничтожной. С бездетностью они смирились. У них, по крайней мере, была работа — чем не чудо, когда народ за окном стоит в очередях за бесплатной едой. Случались непростые дни, это правда, но когда была работа, они могли позволить себе не думать ни о чем другом, и их это устраивало. |
