Разделили ее пополам.

— Ну, как ты, Витя? — спросил Петр. — Идем на рыбалку?

— Пожалуй, можно, — ответил Федотов и вдруг хлопнул себя по лбу. — Черт! Совсем забыл!

— Что такое?

— Завтра ж у Тамары день рождения.

— Святое дело! — сказал Петр. — Семья прежде всего… Подарок-то купил?

— Нет. Забыл… Совсем забыл! Надо же…

— Афоня! — сказал Петр. — Беги сейчас. Могу одолжить пятерку.

— Давай, — согласился Федотов. — С аванса отдам.

Они допили пиво и вышли из павильона.

Солнце понемногу сваливалось к горизонту. По улице от гастронома двигался поток женщин с набитыми хозяйственными сумками. Откуда-то из окон общежития авторемонтного завода доносился магнитофонный рык Аллы Пугачевой. К дверям общежития по двое, по трое пробирались молодые парни с оттопыренными карманами, словно вооруженные противотанковыми гранатами ополченцы перед боем. Из кульков, которые они несли в руках, остро пахло колбасой. Возле полузасохшей липы стояли три женщины средних лет с повязками дружинников и неуверенно посматривали в сторону винного магазина.

— Тоже мне дружина! — ядовито сказал Петр и подал Федотову руку. — Ну, давай, беги за подарком. И передай жене мои поздравления.

Федотов двинулся в сторону универмага. Что бы купить Тамухе? Эх, принести бы ей что-нибудь стоящее, в хозяйстве необходимое!.. Вещь, а не безделушку… Увы, в кармане — вошь на аркане, только и наберется с Петькиной пятеркой на флакончик каких-нибудь дешевых духов.

И тут Федотова осенило. Шкафчик с развалин графского особняка… Чем не подарок? И вещь полезная, и модно — ведь старина сейчас в моде, даже и название есть — ретро. И деньги опять же сбережешь… Блестящая мысль!

Тамуха будет в восторге.

Приняв это решение, Федотов нетвердой походкой отправился на площадку.

Сторож Максимыч наверняка еще не пришел, и Федотова беспокоило, как бы его не опередили вездесущие мальчишки. К счастью, шкафчик был на месте.

Он по-прежнему покоился под дощатой переборкой, целый и невредимый, удивительно чистый и прохладный на ошупь. Федотов освободил его из-под мусора и взял в руки. Отличный был шкафчик, очень легкий. Граф разбирался в вещах, надо отдать ему должное. Жаль, конечно, что зеркала нет, но это можно будет исправить. Федотов потянул за ручку, и дверца открылась. Она была одна на два отделения и открывалась сверху вниз.

Полочек, правда, не наблюдается, но ведь есть же у него руки. На стенках шкафчика не было никаких надписей и ярлыков, только справа, у самого края стоял номер 0008. Да, хорош шкафчичек! Наверное, граф привез его откуда-нибудь из-за границы.

Федотов открыл вагончик, нашел в тумбочке пару газет и кусок веревки.

Посвистывая от удовольствия, он обернул подарок газетами, обвязал его веревкой и, снова закрыв вагончик на замок, отправился поздравлять жену с днем рождения.

В подъезде он столкнулся с соседским мальчишкой Мишкой Башаровым, известным всему району под кличкой Боша-делавар. Боша только что окончил школу и целыми днями болтался по городу, «выбирая дорогу в жизнь» (как говорила соседка). Он называл себя деловым человеком и постоянно таскал туда-сюда всякое барахло, увешанное заграничными наклейками.

— Здравствуйте, дядя Витя! — сказал Боша, уступая Федотову дорогу.

— Здорово-здорово, — ответил Федотов. — Куда бежишь?

— Дело варим, — сказал Боша и таинственно подмигнул.

— Доваришься, — неодобрительно проворчал Федотов и пошел к лифту.

Тамуха уже была дома и вовсю шуровала на кухне, звякая крышками кастрюль.