— Ты знаешь, почему мы решили перенести сознание, не дожидаясь глубокой старости. У тебя наследственная предрасположенность к инсультам. Но у меня этого нет и быть не может. Больше у Джорджа Ратберна нет и не может быть смертельно опасных заболеваний.

— Но мы не переносили сознание, — напомнил Джи Р.-7. — Мы скопировали сознание, частицу за частицей, синапс за синапсом. Ты — копия. Оригинал — я.

— Только не с точки зрения закона, — возразил Ратберн. — Ты, биологическое существо, подписал контракт, в котором санкционировал передачу личности. Подписал той самой рукой, которой теперь держишь скальпель у горла доктора Нг.

— А теперь передумал.

— Передумал — от слова ум. Программное обеспечение, называемое разумом Джорджа Ратберна, а именно единственный легальный вариант программы был перемещен из аппаратного обеспечения твоего биологического мозга в аппаратное обеспечение наногелевого ЦПУ нашего нового тела.

Робот немного помедлил.

— По всем существующим правилам, как при любом переносе программного обеспечения, оригинал следовало бы уничтожить.

Джи Р.-7 нахмурился.

— Да, но не забывай, что общество не допустило бы ничего подобного. Такие вещи мало чем отличаются от эвтаназии, как способа самоубийства при содействии лечащего врача. Прекращать существование тела-источника незаконно, даже после переноса мозга.

— Совершенно верно, — кивнул робот. — И приходится активизировать замену вплоть до смерти источника, иначе суд постановит, что не было никакого продолжения личности, и отменит право распоряжаться доходами. Смерть в наше время необязательно должна быть бесповоротной, зато налоги приходится платить в любом случае.

Ратберн думал, что Джи Р.-7 примет шутку и между ними протянется хрупкий мостик взаимопонимания. Но тот просто сказал:

— Значит, я застрял здесь до скончания века.

— Я вряд ли назвал бы это именно так, — пожал плечами Ратберн. — Парадиз Вэлли — это маленький уголок небес на земле. Почему бы просто не наслаждаться жизнью, пока не придет пора отправляться на настоящие небеса?

— Ненавижу здесь все, — выпалил Джи Р.-7 и, подумав, добавил: — Послушай, я понимаю, что по нынешним законам у меня нет легального статуса. Ладно, я не могу заставить их аннулировать передачу, зато это можешь сделать ты. В глазах закона именно ты — гражданин и личность, и тебе это под силу.

— Но я не хочу. Мне нравится быть бессмертным.

— А вот мне не нравится быть заключенным.

— Пойми, изменился не я, а ты, — сказал андроид. — Подумай, что ты делаешь? Нам никогда не была присуща склонность к насилию. Нам в голову не пришло бы захватить заложника, держать нож у чьего-то горла, перепугать женщину до полусмерти. Другим стал ты.

Оболочка покачала головой.

— Вздор. Раньше мы просто не попадали в такие отчаянные обстоятельства. Отчаянные обстоятельства взывают к отчаянным мерам. И тот факт, что ты не способен осознать всего этого, означает лишь одно. Что ты — дефектная копия. Этот… этот процесс перенесения еще не доведен до совершенства. Тебе следует аннулировать копию и позволить мне, оригиналу, продолжать твою… нашу жизнь.

Настала очередь Ратберна-андроида качать головой.

— Послушай, ты должен хотя бы понять, что все это не сработает. И что даже если я подпишу документ о возврате тебе легального статуса, присутствующие здесь свидетели подтвердят: меня принудили это сделать. Таким бумагам не дадут законного хода.

— Вообразил, что сумел меня перехитрить? — ехидно спросил Джи Р.