|
Женщина с коляской едва успевает отскочить. И тут из окна «Бентли» летят деньги. Доллары. Они разлетаются по всей улицы. Люди не сразу понимают, что происходит, а когда понимают – кидаются собирать их и рассовывать по карманам. Женщина с коляской тоже кидается собирать баксы и складывает их в коляску. Менты в машине видят, что на их лобовое стекло прилипли несколько купюр. Они переглядываются, останавливают машину, выбегают из нее и тоже начинают хватать деньги. «Бентли» сворачивает в переулок, и там их ждут в засаде наши герои на неприметной серой тачке – какой нибудь «Дэу» или «Тойоте». Они перегораживают дорогу, и «Бентли» останавливается. Володя выходит из машины, подходит к «Бентли», открывает дверцу и видит, что внутри сидит молодой парень. Весь салон засыпан деньгами. Парень сидит и смеется.
– Что он делает? – Смеется. Ржет. – Почему? – не понял Футболист. – Его же поймали. Чего тут смешного? – Он под наркотой. Это мы чуть позже узнаем. – Тогда надо показать, что он делает себе укол. – Зачем? – Чтобы зрители понимали, что он под наркотой. – Тогда будет неинтересно. – А так ничего не понятно. – И не надо, чтобы было понятно. Потом мы все объясним – и откуда машина взялась, и чьи деньги. Но сначала нам нужно вызвать интерес зрителя. Футболист покачал головой: – Нет, так не пойдет. Как то у тебя все через жопу. Андрей устало вздохнул. – Нет такого термина в кинодраматургии. Есть термин – интрига. – Есть такой термин. Это наш, продюсерский. Вот я – обычный зритель. Я должен понимать, что происходит на экране. – Скажите лучше, что вы просто жметесь добыть «Бентли» для съемок. – И это тоже! Зрители не любят, когда им показывают роскошь. У них у самих жизнь какая? Скромная и убогая. А им тут по телевизору показывают дорогие тачки, которые они сами не могут себе позволить. Да еще деньги с неба сыплются. У человека сразу – комплекс неполноценности. Зависть. Стресс. Давление поднимается. Готово дело – человека везут на «Скорой» в больницу. Выдав эту тираду, Футболист, очевидно, остался очень доволен собой. Андрей смотрел на него неприязненно. – Это вам кто сказал? – Это мне здравый смысл говорит. И жизненный опыт. – А мне мой здравый смысл и жизненный опыт говорят другое. Почему тогда люди как подорванные смотрят с утра до вечера передачи про звезд, про их замки, разводы и машины? Если следовать вашей логике, всю страну уже давно надо было бы увезти на «Скорой». – А так и есть, разве нет? – Слушайте, это не разговор. Я вам рассказываю кино, а вы какую то фигню буровите. Футболист аж подпрыгнул в своем кресле. Не привык, чтобы гладили против шерсти. – Мне говорили, что ты колючий, но чтобы настолько. – А мне плевать на ваши чувства, – жестко сказал Андрей, – вы мне не начальник. Я сценарист. В России сейчас, знаете, сколько сценаристов? – Сколько? – Пять шесть. Ну хорошо, пятнадцать двадцать. А таких, как вы, кошельков, возомнивших себя продюсерами, – сотни четыре. Зайдите в Интернет, посмотрите на вакансии. Я там везде требуюсь. Все днем с огнем ищут сценаристов. Будете плохо себя вести – я встаю и ухожу. У меня сегодня еще две встречи с продюсерами. Андрей блефовал, конечно. Нигде он не требовался, никто его не ждал, и эта работа была ему нужна позарез. Нужно было платить за квартиру, а гонорар за «В гостях у сказки», который он ухитрился растянуть почти на год, иссяк давно и безнадежно. Футболист насупился и опустил голову, разглядывая свои золотые кубки. |
