|
)
Горский (вполголоса). Я знаю всё, Вера Николаевна! Я этого не ожидал. Вера. Вы знаете… Но я не удивляюсь. У него что на сердце, то и на языке. Горский (с укоризной). У него… Вы будете раскаиваться. Вера. Нет. Горский. Вы поступили под влиянием досады. Вера. Может быть; но я поступила умно и раскаиваться не буду… Вы же применили ко мне стихи вашего Лермонтова; вы мне сказали, что я пойду безвозвратно, куда меня поведет случайность… Притом вы сами знаете, Горский, с вами я была бы несчастлива. Горский. Много чести. Вера. Я говорю, что думаю. Он меня любит, а вы… Горский. А я? Вера. Вы никого не можете любить. У вас сердце слишком холодно, а воображение слишком горячо. Я говорю с вами, как с другом, как о вещах давно прошедших… Горский (глухо). Я вас оскорбил. Вера. Да… но вы не довольно меня любили, чтобы иметь право меня оскорбить… Впрочем, это всё дело прошлое… Расстанемся друзьями… Дайте мне руку. Горский. Я вам удивляюсь, Вера Николаевна! Вы прозрачны, как стекло, молоды, как двухлетний ребенок, и решительны, как Фридрих Великий. Дать вам руку… да разве вы не чувствуете, как горько должно быть мне на душе?.. Вера. Вашему самолюбию больно… это ничего: заживет. Горский. О, да вы философ! Вера. Послушайте… Мы, вероятно, в последний раз говорим об этом… Вы умный человек, а ошиблись во мне грубо. Поверьте, я не ставила вас au pied du mur, как выражается ваш приятель monsieur Мухин, я не налагала на вас испытания, а искала правды и простоты, я не требовала, чтобы вы спрыгнули с колокольни, и вместо этого… Мухин (громко). J’ai gagné. M- lle Bienaimé. Eh bien! la revanche. Вера. Я не дала играть собою — вот всё… Во мне, поверьте, горечи нет… Горский. Поздравляю вас… Великодушие приличествует победителю. Вера. Дайте же мне руку… вот вам моя. Горский. Извините: ваша рука вам более не принадлежит. (Вера отворачивается и идет к бильярду.) Впрочем, всё к лучшему в этом мире. Вера. Именно… Qui gagne? Мухин. До сих пор всё я. Вера. О, вы великий человек! Горский (трепля его по плечу). И первый мой друг, не правда ли, Иван Павлыч? (Кладет руку в карман.) Ах, кстати, Вера Николаевна, пожалуйте сюда… (Идет на авансцену.) Вера (идя вслед за ним). Что вы мне хотите сказать? Горский (вынимает розу из кармана и показывает ее Вере). А? что вы скажете? (Смеется. Вера краснеет и потупляет глаза.) Что? ведь смешно? Посмотрите, не успела еще завянуть… (С поклоном.) Позвольте возвратить по принадлежности… Вера. Если б вы меня хоть крошечку уважали, вы бы не возвратили мне ее теперь. Горский (отводя руку назад). В таком случае позвольте. Пусть же он останется со мною, этот бедный цветок… Впрочем, чувствительность ко мне не пристала… не правда ли? И точно, да здравствует насмешливость, веселость и злость! Вот я опять в своей тарелке. Вера. И прекрасно! Горский. Посмотрите на меня. (Вера глядит на него, Горский продолжает не без волнения.) Прощайте… Вот теперь бы кстати мне воскликнуть: Welche Perle warf ich weg! Да к чему? Всё ведь к лучшему. Мухин (восклицает). J’ai gagné encore une fois! Вера. Всё к лучшему, Горский! Горский. Может быть… может быть… А, да вот растворяется дверь из гостиной… Идет фамильный полонез! (Из гостиной выходит Анна Васильевна. Ее ведет Станицын. За ними выступает Варвара Ивановна… Вера бежит навстречу матери и обнимает ее.) Г-жа Либанова (слезливым шёпотом). Pourvu que tu sois heureuse, mon enfant… (У Станицына глаза разбегаются. |
