— Ничего, — отмахнулась я, — мы расстелим диван.

— Ну что вы! В этом нет нужды, — Жанна Михайловна испуганно округлила глаза и продолжила: — У меня есть к вам два предложения, а вы сами решите, что больше подходит. Первое: останьтесь в этой комнате с сыном, а в смежную мы заселим ваших девочек. Всем будет предельно комфортно. Или же… у нас есть прекрасный гостевой дом слева от главных ворот. Он одноэтажный с двумя спальнями и кухней-гостиной; находится в тени фруктового сада и имеет собственный выход к морю. Разумеется, также оснащенный видеонаблюдением и системой безопасности. Только ради бога, не подумайте, что я хочу вас выселить с виллы! В любое время вы здесь желанные гости. Если…

— Я согласна! — сообщила, остановив Жанну Михайловну. — Это чудесное предложение.

— Какое из?

— Домик, разумеется. Когда можно туда перебраться?

— Да хоть сейчас, — улыбнулась женщина, облегченно вздохнув. — Он всегда находится в пригодном для жилья виде. Берите сына, зовите дочек, я вас провожу лично и пришлю кого-нибудь за вещами.

— Прекрасно! — я радостно потерла ладоши: сама вилла пугала своей роскошью и вычурной дороговизной, а вот жизнь в отдельном домике с фруктовым садом вокруг помогла бы создать иллюзию более приземленного отдыха, лишь изредка разбавляемого грустными нотами — встречами с моим больным отцом. — Дети, за мной! Мы переезжаем.

Так, с Артемкой на руках, я последовала за женой отца прочь из «родового гнезда», как успела мысленно обозвать дом, куда съезжались потомки наследившего богача. На улице мы встретили парня, уже таскающего сегодня мой чемодан с рюкзаками, и я, заметив его первой, сама потребовала подойти:

— Эй, любезный! Можно вас?

Парень как раз сидел, нагло развалившись в плетеном кресле, и попивая что-то прохладительное из запотевшего стакана. Услышав меня, он вскинул брови, поднялся и подошел.

— Слушаю, — сказал тихо, замерев в метре от меня в какой-то развязной позе.

«Интересно, сколько им платят здесь? — подумала я, разглядывая этого красавчика, в свою очередь пробегавшегося взглядом по мне. — Наверняка, немало. А ведут себя все так, будто с серебряной ложкой во рту родились».

— Нам снова нужны ваши услуги, — проговорила я, хмурясь от недовольства, потому что парень позволил себе задержаться взглядом в вырезе моего сарафана, оттянутом спящим Артемкой.

— Что именно требуется? — спросил он, наконец встретившись глаза в глаза и нагло усмехнувшись.

— Нужно перенести наши вещи из персиковой комнаты в гостевой домик, — отчеканила я, — и побыстрее.

— Будет исполнено! Не извольте волноваться.

Парень картинно козырнул и побежал к вилле, а я подошла к ожидающим Жанне Михайловне и девочкам, тут же высказываясь с самым гневным лицом:

— Отвратительный тип! Позволяет себе невесть что!

— Да? — удивилась она. — Я поговорю с сыном, вы уж его простите, он бывает слишком не серьезен в силу молодости, но это не со зла.

— С сыном? — повторила я, чувствуя, как краснеют от стыда скулы.

— Да. Лев — мой сын от первого брака, — мне показалось, что вокруг глаз Жанны Михайловны появилось чуть больше морщинок, да и уголки губ дернулись вверх, будто она улыбнулась с хитрецой.