Водитель закашлялся, пришлось постучать ему по спинке. С силой, свойственной слабой женщине в минуты недовольства.

— Так что там с моим отцом? — напомнила, оборачиваясь к детям, сидящим удивительно тихо в новой обстановке.

— Он очень болен, — проговорил Роман Дмитриевич, прекращая кокетничать. — И собирает всех своих детей, чтоб попрощаться.

— Всех? — переспросила я. Что-то в этом слове больно отдалось в груди. — И много нас у него?

— Пока прилетело трое.

Пару секунд я переваривала ответ, чтобы понять главное:

— А он любвеобильный.

— Был когда-то, — кивнул Роман Дмитриевич, — но вот уже лет пять, как верен супруге.

— О, так мой отец женат? — Почему-то эта новость удивила. — И кто она? Молодая амбициозная фотомодель?

Водитель посмотрел с осуждением.

— Жанне Михайловне слегка за сорок, и они вместе с Сергеем Петровичем двадцать лет.

Тут я снова сбилась с мысли, пытаясь уловить логику в сказанном. Быть женатым двадцать лет и, заболев, вызывать к себе кучу незаконнорожденных детей — это как минимум странно и неуважительно по отношению к жене. Или нет? Пока я терзалась сомнениями, на помощь пришла Варя, всё это время подслушивающая разговор.

— Значит, он гулял много лет, как наш папа? Прятался с другой, а его жена все прощала?

Я онемела. Вот так и понимаешь, что твой ребенок уже совсем взрослый. Растерянно помяв в руках юбку, попыталась срочно придумать другую тему для разговора, но мысли смешались, не собираясь мне помогать. Тема развода и одиночества по-прежнему была слишком болезненной.

— Какой развитой ребенок, — хмыкнул водитель, глянув на меня.

Я натянула на губы дежурную улыбку, но, как видно, получилось не очень хорошо: Роман громко сглотнул и продолжил говорить, разумно не касаясь темы моего замужества:

— Не знаю, насчет того, чем и кем занимался Сергей Петрович, когда был моложе, но, говорят, Жанна Михайловна и правда очень терпеливая женщина. Как любит повторять она сама, в ее жизни, чтобы не случилось, главные места всегда будут занимать двое: муж и сын, Лёва.

— Мой брат, — уверенно кивнула я.

— Нет, — упорно отказался соглашаться со мной водитель, сворачивая с главной дороги куда-то в лес. Благо, там тоже асфальт был.

— Лева мне не родственник? — уточнила я.

— Ну, разве что номинально. Он — единственный сын Жанны Михайловны от первого брака. Ваш отец его усыновил совсем мальчишкой, дав свою фамилию.

Я кивнула и, чуть отвернувшись, закатила глаза. Санта-Барбара прямо какая-то…

— Ну и дела-а, — протянула теперь уже Аринка. — Мама, сколько же нас туда приедет?

— Много, — ухмыльнулся Роман Дмитриевич, отвечая вместо меня. — Уже прибыли двое, помимо вашей матери. Один — Павел — тридцать восемь лет, женат. Вторая — Карина — совсем молодая, лет двадцать пять, кажется, и не замужем. Но мужчина чаще в разъездах находится — за три дня его почти не видно было в доме, он ждет прилета жены и сына. А девушка загорает пятый день подряд у бассейна. С тех пор как прилетела. Пользуется всеми благами, так сказать, в ожидании результатов экспертизы.

— Экспертизы? — переспросила я.

— Отцовства? — снова заговорила Варя.

Я закашлялась.

Теперь уже Роман постучал мне по спине.

— А как же, — кивал он при этом, — нужно же убедиться, что не от другого нагуляли его бывшие женщины.