Бледнеют, болеют. Сходят с ума и получают рак на нервной почве. По той же схеме сделан фильм «Возле тьмы». Только там не подростки, а семейка. Такие типичные безработные и бездомные, бывшие реднеки. Ездят на своем трейлере, голодные и без денег, а ночью выходят на охоту.
— А бывают родители вампиры? — поинтересовалась Дорис.
— Разумеется!
— А как их отличить?
— Если они при встрече доводят вас до слез. Предположим, вы приходите навестить старушку-маму, а она говорит: «Что это на тебе ужасное надето?» или «Ты, как всегда, забыла мне купить телепрограмму!». Можно и такой текст: «Наш внук, он же твой сын, плохо воспитан» или «Не хочу ничего сказать плохого, но твой новый друг похож на алкоголика». И вот вам навязывают бессмысленный диалог, после которого вы с сердечным приступом прощаетесь с любящей мамой, получившей от вас хорошую пинту крови и продлившей этим свою жизнь еще на день, а то и на месяц. Все зависит от того, как часто вы ее навещаете.
— Мужчины, живущие с женщинами половой жизнью, тоже, на мой взгляд, вампиры, — опять выступила Дорис.
Все возмущенно зашумели.
— Расшифруйте ваш тезис, — невозмутимо ответил профессор. — Слава богу, что мы, мужчины, не людоеды в ваших глазах.
— Я неточно высказалась. Я не совсем понимаю, зачем мужчина живет с женщиной, если он не собирается заводить семью.
Все захохотали.
— Вообще-то есть такое волшебное слово «секс», и люди получают от этого удовольствие, — заметил сидящий рядом с Дорис парень.
— Но для секса есть проститутки. И это будет стоить гораздо меньше, чем ухаживание за честной девушкой. И гораздо проще: не нужно думать, что ты ей скажешь, не надо знакомить с мамой, слушать о ее проблемах. А самое главное, очень просто расставаться. Я думаю, что использовать девушку-непроститутку для секса — это акт вампиризма в чистом виде.
— Да нет, — горячо парировал парень. — Это другое. Например, в магазине продается прекрасное мясо, а люди почему-то едут на охоту.
— Охотников значительно меньше, чем покупателей.
— Поэтому охотничьи инстинкты переносятся на женщин. Раньше, забив мамонта, уже не было сил охотиться за разными самками. Нашел одну и жил с ней до конца жизни. А теперь все мамонты вымерли. А инстинкты еще нет.
Все воодушевились. Кто-то был согласен с Дорис, кто-то с ее оппонентом.
Профессор Иоффе, довольный горячей дискуссией, вдруг заметил:
— А использование проститутки вы не считаете вампиризмом?
— Она получает деньги. А деньги — это питательная энергия! — воскликнула Дорис. — Они компенсируют потерю крови и энергии.
— Но я не считаю секс потерей энергии, — заявил кто-то. — Если уж потеря, то кое-чего другого…
В аудитории хихикнули.
— А как же знаменитое высказывание про животное, которое после наслаждения всегда печально? — раздался голос от двери.
Дорис оглянулась и увидела Тома.
— Господа, наше время вышло. В следующий раз мы поговорим о вампиризме в политике и о кровавых ритуалах тоталитарных режимов. Давайте я запишу вашу фамилию, вы будете ходить на семинар? — обратился профессор к Дорис.
В коридоре Том подошел к Дорис и молча пошел радом.
— Считаешь меня вампиром? — усмехнувшись спросил он. — Странно. А почему нельзя было просто рассказать мне о своих страхах и чувствах?
Дорис была в затруднении. И потому решила завести разговор о другом.
— А как ты оказался на этом семинаре? Тоже интересуешься вампирами?
— А как ты здесь оказалась? Просто Марк Иоффе мой друг, я у него сегодня ночевал. |