Одним быстрым движением он метнулся к ней, ухватил ладонью за подбородок и поцеловал. Сашка замерла от неожиданности и ответила на поцелуй. Они целовались под звуки настойчиво поющего телефона. Иван отстранился, прервав поцелуй, достал телефон:

— Да!

— Ну, Иван, кое-что проясняется, — порадовало в трубку начальство, — с год назад он какое-то время частенько встречался с неким Митрохиным, что у них были за дела, пока неизвестно. Потом Митрохин исчез месяцев на семь, недавно вновь образовался в столице, и что интересно: теперь они усиленно делают вид, что незнакомы.

Иван слушал, поглядывая на притихшую Сашку.

— За что люблю тебя, Ванечка, так это за умище твой! Прав ты был в своих размышлениях! Этот Митрохин учился на одном курсе с Романовой, и даже кандидат наук, и научный руководитель у них был один. Ты что молчишь, девушка рядом?

— Да, — скупо ответил он.

— А… ну, слушай дальше. Митрохина вчера нашли задушенным в собственном автомобиле, возле дома.

Иван посмотрел еще раз на Сашку, встал и вышел в тамбур.

— Ну вот, уже что-то, — порадовался он.

— Сбежал, что ли, от барышни?

— Да. Этот Митрохин фигура заметная? Они в одних кругах вращались?

— Нет. Так, мелкая сошка. Из института его за что-то турнули, подвизался то там, то тут, ничего особенного.

— Тогда что их связывало, какие интересы?

— Есть одна зацепка, в принципе подтверждающая твои предположения. Ребята выяснили, что Митрохин неоднократно пытался прорваться на несколько встреч с серьезными людьми. И вроде что-то предлагал, связанное с его бывшей научной работой. Смекаешь?

— Смекаю, — расстроился Иван.

Устал как-то сразу. Потер лицо ладонью, скидывая навалившуюся усталость.

— Пора, Иван, с твоей барышней побеседовать.

— А они со мной разговаривать не изволят!

— О как! Обидел чем?

— Вопросами непростыми.

— Поспешил, значит.

— Выходит, так, — согласился Иван. — Рано с ней беседовать, Лев Петрович. Что мы имеем, одни домыслы и предположения.

— Ну вот, пусть их и развеет, домыслы-то.

— Ну а если она вообще не в теме?

— Была бы не в теме, никто бы за ней не гонялся! — сменив добродушие на начальственность, громыхнул Бур.

— Тоже верно. Но я предпочел бы очную ставку, так сказать, заинтересованных лиц. Чтобы он ей сам объяснил, что от нее хочет, а я бы поприсутствовал, где-нибудь за кусточками, в сторонке. Послушал.

— А если тебе по башке дадут или пристрелят, а ее увезут в неизвестном направлении?! А? Ты что-то там заигрался, не понимаешь о чем речь идет?!

Иван поморщился — понимает, конечно!

— Лев Петрович, подождем, а? Вы мне три дня дали, повожу их еще. У Макса что-то есть?

— Ты не зарывайся, Иван! Дал я тебе два дня. Один уже прошел.

— Ну день, хоть что-то!

Начальство помолчало — и приструнить не в меру распоясавшегося Ивана не мешало бы, но и дело надо сделать!

— Максим кое-что нащупал. Обещал результаты ближе к утру. Сам позвонит тебе, доложит.

— Ну во-от, тем более! — расслабился немного Иван.

— В девять утра чтобы был с Романовой у меня в кабинете!

— О-хо-хо! — отвечал Иван.

— Все! — шумнуло начальство, все же хохотнув напоследок.

Нельзя больше оставаться в Москве!

Никак нельзя! Уходить!

Уходить надо было еще пять дней назад, а сейчас пятки горят!

В любой момент его могут просчитать.