Наташа закрыла глаза, вновь и вновь возвращаясь к тому моменту на площадке. Милый, добрый, нежный мальчик. Сильный, дерзкий, неловкий. Он скрывал в себе нечто такое, чего ей не хватало все это время. Каковы же должны быть его чувства, если он осмелился прикоснуться к ней? Какие бури носятся в его душе, сметая все преграды и запреты? Какие силы неистовствуют в нем?

— Натали, что ты здесь делаешь? — услышала она голос мужа и открыла глаза. — Что с тобой? Тебе нехорошо?

— Нет, все в порядке, просто мне необходимо было выйти и немного подышать.

— Ты уверена?

— Да, не беспокойся.

— Ладно. Все уже собираются уходить, а я не могу найти Криса, чтобы он пригнал машины из гаража. Ты его не видела?

Вот он — момент истины! Жестокий выбор необходимостей! Ложь, как предательство, или ложь, как спасение? Момент, когда правда представляется худшим из врагов. И даже если она скажет правду, то это будет всего лишь жалкая полуправда, для которой нужны будут дополнительные «подпорки», сделанные из еще большей лжи.

— Нет, я его не видела, — покачала головой Наташа со слабой улыбкой, так как Фил все еще подозрительно вглядывался в ее лицо.

Все! Сделано! И гром не грянул с небес, и не послышалось обличающего голоса. Впервые она обманула мужа, и впервые обман не оставил гаденького чувства собственной испорченности. Напротив, даже наступило некоторое облегчение, словно она прятала от досужих, завистливых взглядов самое ценное и дорогое, чем обладала (что, наверное, и было на самом деле).

— Пойду поищу его. К тому же твоя новая подружка Луиза уже окончательно достала меня своей болтовней.

Наташа дала ему пройти, а сама вернулась к гостям, шумно собиравшимся по домам.

Так и не найдя Криса, Фил сам пригнал на дорожку перед домом машины Ричмондов и Симпсонов.

Прощались шумно и весело. Луиза, изрядно перебравшая, громко хохотала над замечаниями своего мужа. Даже Нора несмело хихикала, когда мистер Ричмонд выдавал очередную остроту. После поцелуев и взаимных обещаний почаще навещать друг друга все расселись по своим машинам и осторожно тронулись в путь по дорожке к воротам.

Фил, как и Наташа, долго махал им вслед и кричал: «Счастливо добраться!», но с такой убийственной иронией, что его вполне можно было уличить в желании совсем обратного.

Наташа устало вошла в дом, упала на диван в гостиной.

На кухне тихо сновали нанятые женщины, убирая со стола. Вошла Гаминда и спросила, не угодно ли чего хозяйке? Наташа поблагодарила ее за все и сказала, что ей ничего не нужно. Потом хотела было подняться к себе, как на стойке бара впервые за эти дни ожил телефон. Наташа вернулась и сняла трубку.

— Да, слушаю?

— Натали, добрый вечер! Полагаю, там у вас давно уже вечер, — она сразу узнала голос тестя, и ее лицо осветилось улыбкой.

— Здравствуйте, Энтони! Как вы нас нашли?

— Я хоть и на пенсии, но не страдаю маразмом. Позвонил кое-кому в компанию, надавил немного, и мне представили полный отчет о купленной Филом за последние полгода недвижимости. Вилла Стокеров на Тасмании значилась там первой в списке.

— Рада вас слышать, Энтони.

— Я тоже рад, милая моя, но не понимаю, что за секреты от родителей?

— Это не моя идея. Я хотела позвонить, но Фил не позволил.

— Натали, если бы женщины делали только то, что им говорят мужчины, мир рухнул бы ко всем чертям. Иногда стоит проявить немного непослушания. Это придает остроту отношениям. Впрочем, это меня не касается. Я по-стариковски иногда превращаюсь в несносную машину советов.