— Это мой дом, — продолжал лишённый таланта телепата тип. — Ты пробудешь здесь до тех пор, пока я не найду твоего хозяина. Советую вести себя прилично, слышишь?

— Ик!

Улыбка герцога из сдержанной прямо-таки запредельной стала. И вот теперь он решился поднести свою граблю к моей мордочке и коснуться чешуи.

Я пугаться не собиралась, но всё равно вздрогнула.

— Да ты трусишка, — тихо рассмеялся Дантос.

Ага. Вот ему смешно, а мне приходится изо всех сил стискивать зубы, сдерживая желание цапануть эту светлость. Просто терпеть не могу, когда меня лапают.

— Ик!

Да что за дрянь! Когда эта икота пройдёт-то?!

— Какой у тебя гребень красивый, — не унимался блондин. — Какие крылья, лапы, хвост… И чешуя замечательная. Только…

Он таки убрал руку, глянул на свои пальцы. В ярком свете магических светильников, которые вспыхнули под потолком, когда дверь в кладовую открылась, чётко различались бурые следы. Не кровь, нет, просто грязюка.

— Только грязная, — сказал очевидное герцог.

И тут же попытался ухватить за ошейник, чего я, разумеется, позволить не могла.

Я отскочила, врезалась попой в стеллаж. Тот опасно качнулся, но выстоял. Зато одна из банок, стоявшая на краю, манёвр не пережила и рухнула. Просвистела в паре миллиметров от герцога и разбилась вдребезги.

М-м… варенье! Малиновое! Прошлогоднее…

Толпа зрителей замерла в немом испуге, мы со светлостью тоже застыли. (Он, кстати, даже не дёрнулся, когда банка мимо летела.) И вот в наступившей тишине прозвучало визгливое:

— Ой! А что тут происходит?

— Дракон, — шикнула Роззи.

— Кто?

Полуголый блондинчик оборачиваться не стал, его совсем не интересовало, кто там пищит. А вот меня любопытство пробрало, поэтому решилась оторваться от игры в гляделки, которую со светлостью вели, и взглянуть в проём.

Ничего особенного. Просто очередная девица в белоснежном переднике нарисовалась. И хотя запахи съестных припасов заглушали все прочие, я неожиданно для себя уловила букет ароматов, шедших от вновь прибывшей.

Она, что называется, диссонировала. Пахла чуть-чуть иначе, чем все остальные, что позволяло сделать точный вывод — девица ночевала вне стен этого дома.

— Ой, так это же Астра, — выдохнула она и руками всплеснула.

Вот теперь и светлости интересно стало. Обернулся, спросил удивлённо:

— Что ты сказала?

— Астра, — повторила девица. — Дракончик из цирка.

— Какого ещё цирка? — совсем опешил Дантос.

А девица мотнула головой, прощебетала:

— Сейчас, ваша светлость! У меня листовка осталась!

Через пять минут в руках герцога Кернского оказалась до боли знакомая афишка с моим портретом, а заметно осмелевшая Люсси — так звали эту хрупкую девицу в накрахмаленном переднике — вовсю делилась впечатлениями:

— У меня же вчера выходной был, и мы с подругой вечером в центральный парк пошли. Там циркачи и актёры сейчас, и всё бесплатно, в честь дня рождения её высочества. Этот дракончик на арене выступал. Он так забавно на задних лапках ходил, вы даже представить не можете! Ещё с бочки на бочку прыгал. И через обруч!

Я не выдержала и закатила глаза. Заведи себе парня, Люсси! Чтобы по паркам вечерами не шляться…

— Ясно, — перебил служанку герцог, снова в листовку вгляделся. Потом обратил взор на скромную меня и хмыкнул. — Значит, девчонка…

— Ик! — бодро отрапортовала я и попятилась, чтобы снова попой в стеллаж упереться.