– Нас здесь так зовут.

Может я не расслышал?

– Объясни.

– Нас всех так зовут в этом городе. Это не имя. Просто мы все «Янины». Женщины на одно лицо. Ничего, мы привыкли.

Смутное подозрение закралось ко мне в душу.

– И что, всем вам сняться одни и те же сны?

– Конечно.

Девчонка подскочила, подбежала к столу и достала пачку потрепанных журналов.

– Вот. Это то, что нам сниться.

Я чуть не заплакал. К Великому светилу! Да заплакал я. Горючими слезами. Потому, что со всех журналов на меня смотрело мое лицо. В профиль, анфас, вдоль и поперек. На диване. В ванной. С бластером. С ножом и вилкой.

– Все. Я ухожу. Я возвращаюсь.

Я решительно встал, направляясь к выходу.

– А как же я?

Девчонка с лицом Янины плакала. И провалиться мне на месте, если я не пожалел ее.

– Ты останешься.

– И не улечу с тобой?

– Куда это?

– Да вот же, написано… – девчонка зло швырнула мне один из журналов.

Кося взгляд на маленькую тигрицу, мало ли что, я развернул журнал и углубился в текст.

Ничего подобного я в жизни не встречал. Все разложено по полочкам. Как в сказке.

Придет из зеркального мира принц–герой и заберет одну из «Янин» в свой далекий замок. Со всеми вытекающими последствиями.

Полный провал. Самое крупное крушение надежд Коалиции. На кой хрен нужен засветившийся агент?

– Я тебе нужен был только для этого?

– Нет.

Странно, но девчонка не соврала ни на миллиграмм. Тогда совсем непонятно.

– А для чего?

– Я хочу… Я хочу…

– Только без любовных штучек, – твердо определил я рамки желаний. Может и зря. Но хорошие мысли приходят гораздо позже плохих.

– Я хочу. Что б ты помог мне украсть корабль и…

– Стоп, – остановил я девушку, – Я уголовщиной не занимаюсь. А что дальше?

– И помог мне найти сокровища Великих Магараджей.

Не хило. То есть я хотел сказать, что неплохое желание.

– И это все о чем ты просишь? Какие пустяки. Да раз плюнуть. Без проблем, детка.

Говоря все это я тихонько отступал. Спасался бегством. Делал ноги.

Она смотрела на мои действия и ничего не говорила. Это настораживало.

– Их больше нет.

– А? – я уже развернулся к люку, готовясь перебросить через него ногу.

– Я говорю, что всех этих женщин, которых ты видел утром, нет.

Она псих. Она больная. Умалишенная. С расстроенной психикой.

– Что значит – нет?

Девчонка молча легла на кровать, вытянула руки по швам и уставилась на ржавый потолок. Как мумия. Поправлюсь. Как красива мумия.

– Мы все. Ждали. Много, много лет. Неизвестно откуда появлялись молодые. Неизвестно куда уходили старые. Но мы все ждали. Было много знамений. Ни одно не сбывалось. Все устали. Разуверились, что когда–нибудь придет Ночной Охотник. Ждали. Чтобы ты выбрал только одну. А остальные… Так сказано и так уже случилось. Они все ушли. Не знаю куда. Ушли. Осталась я одна. Мне грустно. Мне радостно. Я одна. Обними меня. Поцелуй меня. Не покидай меня.

И я остался.

Потому, что поверил безоговорочно.

– Почему ты здесь живешь?

– Я отброс. Мне не положены привилегии, как остальным.

– Почему?

– Они все предали веру в тебя. Перестали ждать. Только удовольствия и развлечения. А я… Я верила и ждала. Ходила по городу и искала.

Я смотрел на это наивное, почти детское лицо, излучающее неземную любовь к своему идолу и думал, что же дальше?

– Мне нужно в город.