Слова Джорджа полностью совпадали с ее вчерашними мыслями об отце, но она не хотела признаться в этом даже себе.

— Скажи, а ты смог бы четырнадцать лет не видеть свою единственную дочь? — спросила Мэри, останавливая направившегося в сторону лифтов Джорджа.

— Не знаю… Как можно говорить о том, чего не испытал! Это беда твоего отца, не стоит примерять ее на другого человека. Мне кажется, что ты сумеешь все понять, переговорив с Николасом. Я очень бы этого хотел! Ну пойдем же!

Картер уже поджидал дочь. Он не удивился, увидев стоящего рядом с ней молодого человека, поняв, что это Джордж Соудек. Профессиональным взглядом полицейского он мгновенно оценил его. Николасу понравился этот красивый молодой человек с добрым и мужественным лицом.

— Познакомься, отец. Это Джо Соудек. Я тебе о нем говорила.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Я вижу, что ты уже собрался, значит, врач выписал тебя?

— Да. Мне осталось пройти курс лечения уже дома. Сегодня мне сделали контрольную кардиограмму. Все в норме. К мотору претензий нет, — весело сказал Николас, похлопав себя по левой стороне груди.

— Я хотел бы помочь Мэри довезти вас до дома, — объяснил Джордж свое присутствие в палате.

— Спасибо, — с благодарностью кивнул Николас. — Я слишком тяжел для Мэри. Пока надо быть очень осторожным. Не дай бог споткнуться. — Он подошел к Джорджу, оперся на его руку, а Мэри взяла небольшой пакет с вещами отца.

Не спеша они отправились к выходу, каждый шаг тяжело давался Картеру. Медсестра поджидала их на посту, она вручила Николасу рецепты и, прощаясь, сказала:

— Всего хорошего. У вас замечательная и заботливая дочь, и я надеюсь, что мы не увидим вас вновь на больничной койке. Рада была с вами познакомиться, — обратившись к Мэри, сказала она.

Мэри всегда смущалась, когда ее хвалили, а сейчас похвала незаслуженна — ведь она действовала по необходимости, а не по душевному влечению. К смущению примешивался стыд. Молча все выслушав, Мэри подняла глаза и посмотрела на Джорджа. Он светился гордостью за нее, Мэри охватила нежность к этому большому простодушному ребенку, который был ей намного дороже, чем родной отец.

Наконец они достигли первого этажа. Джордж принес стул и усадил Картера передохнуть. Мэри и прежде поражала заботливость Джо, но сейчас он был особенно внимателен. Со стыдом девушка подумала, что, будь она одна, то не догадалась бы так позаботиться об отце. Любовь, благодарность и жалость одновременно жили в ней по отношению к человеку, которого она любила. Никогда прежде Мэри не испытывала ничего похожего на то чувство, которое связывало ее с Джорджем. Но девушка знала, что им предстоит разлука: завтра она улетает. Решение принято, и отменять его Мэри не собиралась.

Поднявшись по ступеням в дом, Николас тяжело опустился в кресло. Джордж направился к выходу, но неожиданно завернул на кухню.

— Ты что-нибудь здесь забыл? — удивленно спросила его Мэри.

Джордж, ничуть не смутившись, открыл и захлопнул дверцу холодильника: он был пуст.

— Мне было ужасно интересно, что ты приготовила к возвращению отца, — пояснил молодой человек.

Мэри всплеснула руками, спохватившись:

— Ой, я же совсем забыла!

— Это я уже понял. Не беспокойся, сейчас все исправим.

— Джо, не трать время, у тебя же работа! — Но тот уже не слышал ее, через несколько секунд раздался звук отъезжающего автомобиля.

Мэри вернулась к отцу. Тот спокойно сидел в кресле, в руках его были обрывки письма, на которое вчера наткнулась Мэри.

— Не могу найти корзину для мусора, — обратился он к дочери.