Снаружи заржала лошадь, и Банджо приятельски заржал в ответ. Уиллоу громко выругалась, и за дверью хижины раздался взрыв мужского хохота. Через минуту в дверях появился Гидеон Маршалл.

– Что ты о себе возомнил? – резко спросила Уиллоу и браво пошла на него, ведя за собой Банджо и надеясь, что он посторонится и даст ей дорогу.

Он так и сделал, но его губы скривились в противной ухмылке.

– В конце концов я твой муж.

Уиллоу уронила поводья в высокую траву и села на землю, сорвав со злостью львиный зев и вертя его в пальцах. Всю жизнь она мечтала выйти замуж за Гидеона Маршалла. А теперь она чувствовала неловкость от необходимости мучить его.

– Проблему просто разрешить, нужно аннулировать брак, – огрызнулась она. – К тому же, мистер Маршалл, наш брак не был до конца действительным!

Гидеон положил руки на бедра, отпустив своего гнедого жеребца бродить рядом с Банджо.

– Эту небольшую оплошность довольно легко устранить, миссис Маршалл.

Уиллоу вспыхнула и отвернулась. Надо же было так влипнуть!

– Если ты только дотронешься до меня, братья убьют тебя, – сказала она как-то неуверенно и после долгой паузы.

Гидеон поднял бровь и сел на корточки в нескольких шагах от нее. Он тоже сорвал львиный зев и вертел его в пальцах.

– Твои братья? Я думал, у тебя только один.

– У меня их трое: Кой и Рейли – сводные братья.

– И они тоже в компании Стивена?

Уиллоу почувствовала себя неловко.

– Вы охотник за преступниками, мистер Маршалл?

– Нет, – ответил он так просто и мягко, что Уиллоу поверила ему.

– Зачем ты ехал за мной?

Он беззаботно пожал плечом. Было очень тепло, хотя едва ли сейчас было больше семи часов. Гидеон уже сбросил куртку, которую надевал утром, и закатал рукава рубашки. На его мускулистых руках блестели тонкие коричневые волоски.

– Я хотел поговорить с тобой, чтобы нас не слышали моя мать, судья и твой отвергнутый любовник.

Уиллоу снова покраснела и уронила ярко-оранжевый цветок в траву.

– Любовник?! – завопила она.

Гидеон засмеялся и сложил ладони, прося пощады, все еще держа в пальцах цветок.

– Я не хотел оскорбить тебя, Уиллоу. И я вовсе не имел в виду, что вы с Нобертом были близки.

– Норвилл, его зовут Норвилл.

Гидеон откинулся назад, а потом уселся на землю.

– Норвилл, – повторил он, скорчив гримасу, потом скользнул карими глазами по лицу Уиллоу. – Что, черт возьми, ты в нем нашла? – спросил он.

Слишком велик был соблазн рассказать ему всю правду, но Уиллоу устояла. Она пыталась отыскать хоть одну добродетель, которую можно было бы приписать Норвиллу Пикерингу, но ничего не смогла придумать.

– Мне почти двадцать лет, – сказала она, потому что это было единственное более-менее правдоподобное объяснение.

Гидеон усмехнулся:

– Такая старая?

– Я не хочу остаться старой девой! – крикнула Уиллоу, хватаясь за траву.

Взгляд его был прямой, пронзительный.

– Это просто невозможно, чтобы ты осталась старой девой. В конце концов, ты моя жена.

– Это едва ли можно назвать браком! Гидеон улыбнулся:

– Наверное, нет. Ты собиралась встретиться сегодня с братом, Уиллоу?

– Нет!

Он знал, что это ложь, и в то же время не похоже, что он собирается уходить, будь он проклят. А это значит, что все планы Уиллоу на сегодня полностью разрушены, потому что она, конечно же, не рискнет провести этого человека или кого-нибудь еще к Стивену.