С чувством выполненного долга завалился на боковую.

Несколько дней прошло в обычном ритме. Но мысли то и дело возвращались к регистрации гамма-всплесков. И Викторович повозился с настройками программного обеспечения, которое писало данные измерения радиационного фона на персональный компьютер. Его замысел требовал существенного объема памяти. Но вскоре труды дали ощутимый результат. Сопоставляя записи установки с данными от все новых и новых гамма-всплесков, которые черпал через Интернет, Викторович обнаружил, что регистрация тем более эффективна, чем больше металлолома расположено на площадке. Благо, гамма-всплески отмечались астрофизиками почти ежедневно.

Угнали состав с металлом — нет регистрации. Нагнали машин, заполнили площади — четкие бугорки на графике прекрасно совпадают с данными астрофизиков. Впрочем, некоторые события не фиксируются вообще. А иногда бугорок на графике есть, а сообщения о гамма-всплеске нет. Собственно, это не сильно удивительно. Ученые пока не способны охватить наблюдениями всю небесную сферу, и, наверняка, некоторые события ускользают от их внимания.

А то, что часть этих событий его аппаратура не регистрирует, означает, что они чем-то отличаются от остальных.

Понимая, что до уровня реальных специалистов он не дотягивает, систематизировал данные, написал пояснение, да и закинул их на электронный адрес своего давешнего гостя. В визитке он значился. Реакция последовала…

Проснулся от ласковых лучей солнца. Он под цветастым тентом. Шелковистый песок пляжа манит в лазурную синь безбрежной водной глади. Нет, не совсем глади. Белопенные барашки невысоких волн создают тихий фон. Если повернуться к ним спиной — редкие пальмы, уходя вглубь побережья, сливаются в сплошную праздничную зелень.

Светило расположено низко над горизонтом. Нарядное покрытие навеса не препятствует ему тревожить лежащего на упругой кушетке Акима. Еще под крышей три шкафчика, стол и пара легких кресел. Среди ближних деревьев виднеется будочка, размеры и форма которой не вызывают сомнения в ее назначении.

На столе записка на листке бумаги. «Здесь безопасно. Можно купаться. Отдыхайте». В одном из шкафов нашлись полотенца, шорты и легкая рубашка. Море оказалось теплым, а прогулка по зарослям в глубине берега — необременительной. В том, что он находится на острове, убедился через пару часов. Коротенькая дуга несформировавшегося еще полностью атолла с коралловыми отмелями, заросшая пальмами. Вдали — несколько островков. Где-то на пределе видимости что-то движется. Не в его направлении. Солнце начинает пригревать.

Вернулся под тент. Перекусил — еда и напитки нашлись во втором шкафчике. Пассивный отдых — дело славное. Будет делать, что велят. Его способность удивляться чему бы то ни было, притупилась после приключений в тропических джунглях.

— Не рви сердце, — сказал он себе, просто наслаждаясь ситуацией. Получалось, что ребятишки, с которыми он несколько недружелюбно пообщался в спрятанном в глуши южных лесов бункере, нашли его по сообщению, отправленному на указанный в случайно полученной визитке адрес. Совпадение, или цепь связанных событий? А ему не все равно?

Три дня гулял и купался. Любовался зверушками, птичками, рыбками. Сообразил, что он не на Земле. Несколько тварей оказались настолько примечательными, что в телепередачах о природе, которых нынче на телевидении множество, обязательно бы показали. Особенно один вид крабов, удивительно напоминающих примус.

Собственно, у краба должно быть восемь конечностей, две из которых — клешни. А тут всего три, торчат в разные стороны, как ножки у табуретки. «Примус» на них ковыляет по песку, садится на то место, где у настоящего примуса бачок с горючим, и начинает этими ножками работать как руками.