Домик в Подмосковье, который был снят для нелегального лечения иностранцев, Натаныч освободил. Пробил таки он себе командировку в Швейцарию. На три месяца поедет внедрять закупленное ими у нас оборудование. Понятно, что это предлог. Контракт швейцарская клиника ему согласовала, чтобы он там мог лечить их клиентов. Оборудование на десять тысяч франков куплено швейцарской клиникой, как повод для командировки Натаныча. У себя в стране мы решили «прижать уши». Как бы не заиграться. Само собой, что трёхлитровые бутыли с эликсиром профессор с собой не потащит. Достаточно того, что в его багаже окажется маленький светлый камушек, с хитрой вязью узоров на нём. Эликсир я ему контрабандой доставлю. В порядке освоения, так сказать, смежной профессии. Есть у меня далеко идущие планы в этом направлении. Я про контрабанду. Точнее, про её принципиально новый виток развития.

Точно такой же камень я спрятал в снимаемом подмосковном домике. Телепорт до столицы съедает около пятнадцати процентов моего магического резерва. Нет, ну честное слово достало меня самолётами взад – вперёд мотаться. Вроде бы самолёт летит два часа десять минут, но на самом деле времени на полёт уходит слишком много. Начиная с очереди в авиакассах за билетом, и заканчивая выходом с экспресса у московского метро, времени часов семь теряется. Такой хоккей нам не нужен, как однажды выразился незабвенный Озеров.

Через Степана Арамовича подкупил себе вполне ещё добротный Жигулёнок, и припарковал его к домику. Переоформлять машину на себя не стал. Катаюсь по доверенности. Выигрыш по времени колоссальный. Успеваю за день и в Свердловске с делами разобраться, и в Москву смотаться, на встречи.

Встреч много. Желающих помочь – мало. Чиновники от космоса придумывают сотни причин, стараясь зарубить идею на корню, или хотя бы оттянуть её на неопределённый период времени. Если бы не протекция Келдыша, то со мной и разговаривать бы никто не стал.

Больше всего усилий, как ни странно, мне потребовалось приложить, чтобы сломать сложившийся стереотип о лётчике – космонавте. Вот должен космонавт быть лётчиком, и всё тут. Хоть кол им на голове теши. Зачем? Где потребуются его лётные навыки? Ракетой, до выхода на орбиту, управляют не космонавты, стыковку осуществляет автоматика, и на обратной дороге не полетаешь. Сначала атмосферы нет, а когда в неё войдёшь, то обнаруживается, что у спускаемого аппарата нет ни двигателя, ни крыльев. Опять же рулить нечем и не для чего. В конце концов обошлись же Белка со Стрелкой, те две собаки, ставшие первыми в мире космонавтами, без лётных навыков, и ничего страшного не произошло. Вот и нас запускайте в таком же режиме. Мы парни не обидчивые. Можем даже во время полёта погавкать в прямом эфире, если такое для дела потребуется. Обычно, сравнение нас с собачками расслабляло собеседников, и потом в дело шли уже иные козыри.

Одни только дополнительные солнечные батареи, которые мы брались доставить и самостоятельно смонтировать, открывали такие перспективы, что люди, разбирающиеся в космосе, готовы были пойти на риск.

Нынешняя энерговооружённость космической станции четыре киловатта в час. Мы собирались добавить к ним ещё двенадцать киловатт, снабдив станцию дополнительной аккумуляторной батареей, с соответствующими инверторами и контроллерами. На макете станции в Звёздном я дважды показывал конструкторам и иже с ними, как за считанные минуты к одному из наружных рёбер корпуса станции крепится на четыре защёлки раздвижная штанга, и на её конце разворачивается всем уже знакомый «космический зонтик».