|
До Нардина оставалась пара шагов, когда человек из его свиты оправился от изумления и преградил девушке путь. – Куда прешь, придурок? – рявкнул он. – К Мастеру Радигу Нардину, – спокойно ответила Джин. – У меня послание для него. – Дьявол, с каких это пор?.. – Нардин осекся, не закончив гневную фразу. Узнал, поняла Джин. – Вы… что?.. – У меня важное сообщение для вашего отца. Мастер Нардин, – быстро проговорила девушка, пользуясь его замешательством, и коснулась лба кончиками пальцев – квазаманский приветственно-уважительный жест. – Могу я пройти? Нардин покосился на своих людей и, казалось, взял себя в руки. – Пропустите её, – приказал он. Она проскользнула между ошарашенными ман-гуссцами; до них, очевидно, ещё не совсем дошло, что этот наглец – женщина. «Интересно, считается ли трансвестизм* преступлением по Квазаме?» – подумала Джин, но тотчас же отогнала несвоевременную мысль. – У меня послание для вашего отца от Круина Сэммона, из Милики, – вполголоса сказала она обернувшемуся к ней Нардину. Лицо Нардина превратилось в непроницаемую маску. – Я помню вас, – медленно произнес он. – Вы были со старшим сыном Круина Сэммона, когда я приезжал в Милику за товаром. А почему, собственно, Круин доверил вам доставку важного сообщения? Кто вы такая? – Меня зовут Ася Элгани, Мастер Нардин. – И ваши отношения с семьей Сэммонов?. – Исключительно профессиональные, – ответила Джин, тщательно подбирая слова. Она не имела понятия, существует ли вообще на Квазаме профессия, за представителя которой она собиралась себя выдать; но, учитывая широко распространенное на Квазаме использование наркотиков, почему бы ей, такой профессии, и не существовать? – Я – курьер, прибыла с сообщением, как я уже сказала, для вашего отца, Оболо Нардина. Нардин выгнул дугою бровь и окинул многозначительным взглядом одеяние Джин. * Трансвестизм – стремление носить одежду противоположного пола. – И все же, что в вас такого особенного? Почему именно вам доверили важное, как вы утверждаете, послание? – А особенное во мне то, – продолжала Джин, игнорируя издевательское хихиканье со стороны подручных Нардина, – что я занимаюсь доставкой устных посланий… о содержании которых мне ничего неизвестно. Глаза Нардина сузились. – Не понял… Объясните, – потребовал он. Джин изобразила ни лице выражение с трудом скрываемого нетерпения. – Содержание послания внушается мне, когда я нахожусь в состоянии транса, вызываемого специальными препаратами. Только в присутствии вашего отца я смогу вновь вернуться в это состояние и дословно изложить посланное со мною сообщение. Нардин долго смотрел на неё немигающим взглядом, и Джин мысленно скрестила пальцы. – Насколько важно сообщение? – спросил он наконец. – А оно действительно является срочным? – Ни то, ни другое мне неведомо, – заявила Джин. К Нардину шагнул один из его подчиненных. – С вашего позволения, Мастер Нардин, – пробормотал он, – могу я высказать предположение, что последний ответ этого «курьера» чрезвычайно подозрителен? – Возможно, – бросил Нардин, не спуская глаз с Джин. – Впрочем, если это всего лишь уловка… – Он не закончил фразу и вежливо кивнул. – Хорошо. Я доставлю вас к моему отцу. Джин поклонилась. – Я в вашем распоряжении. Нардин повернулся и направился к машине, припаркованной неподалеку от стоянки автобусов. |
