- В Рейеса? – обалдела я.

- Да. Прости.

Во мне вспыхнули собственнические чувства.

- С этого вечера он мой муж.

Она тут же подняла голову, и пепельное лицо превратилось в маску печали.

- Так быстро?

- Уж как есть.

- Тогда я ухожу.

Мне с трудом удалось подавить порыв станцевать победный танец.

- Наверное, так будет лучше для всех.

- Ты права. Потому что я по уши, безмерно и безвозвратно в него влюблена.

- Ладно-ладно, bella. Пора тебе найти своего собственного мужика. Capisce?

- Я и нашла. Или ты забыла? Фредди Джеймс. А кое-кто его у меня увел.

Вот гадство. Я и не знала, что Джессика, которую я много лет считала своей лучшей подругой, пока она от меня не отвернулась, так зациклена на парне, с которым я лишилась девственности. На ум тут же пришли ее слова о поверхностности и эгоистичности. И все же…

- Между прочим, я очень даже рада, что тогда так поступила, - сказала я, стараясь выразить голосом искренность, а не злорадство.

Джессика сложила на груди руки.

- Ну и кто ты после этого? Коза!

- Да нет же. Я говорю о том, что… Ну, Фредди оказался вовсе не таким милым, как мы думали. Я рада, что тебе не пришлось столкнуться с его проблемами.

- Вот оно как, - удивленно поморгала она. – Тогда мне жаль, что тебе так не повезло.

- Ага, мне тоже.

- Значит, он и правда женат? – спросила Джессика, опять проныв в нос. – Навсегда-навсегда?

- Иди отсюда, - приказала я, ткнув пальцем в сторону двери, и Джессика испарилась. Очень надеюсь, что надолго.

Не успела я вернуться в спальню, как появился весь какой-то измотанный Рокет. Видимо, мои часы приема изменились. Надо распечатать табличку с новым расписанием.

- Рокет! – удивленно поздоровалась я и стала ждать, когда он пообвыкнет.

Из лечебницы он выходил редко, а когда мы расстались в последний раз, на меня напал злющий адский пес.

 Рокет моргнул, покрутился вокруг своей оси, привыкая к новой обстановке, а потом посмотрел на меня. Пухлое лицо и лысая голова слегка сияли в приглушенном свете гостиной.

Когда его глаза наконец сфокусировались на мне, он скрестил на груди руки.

- Нельзя нарушать правила, мисс Шарлотта.

Опять двадцать пять.

- Знаю, милый. – Я коснулась его плеча. Не будь Рокет так расстроен, никогда бы не пришел. – Какое правило я нарушила?

- Все! – замахал руками он, явно разочарованный во мне до глубины души.

Черт бы побрал мою нелюбовь ко всяким правилам!

- Мне пришлось стереть, мисс Шарлотта. Три имени. – Он поднял вверх три пухлых пальца. – Три. Один, два, три. Три.

Ничего не понимая, я нахмурилась:

- Что тебе пришлось стереть? Имена со стены? – В душе зародилась надежда. – А мое среди них было?

- Нет. Вы же умерли.

Точно, блин. Я умерла. По-настоящему. Обалдеть! Знала же, что видела ангела. Самого натурального, с насмешливыми бровями. Чуднее просто некуда.

Пока Рокет меня ругал, в дверях в спальню появился Рейес. Я взглянула на него, и Бетти Уайт наполнилась радостью. Я умерла, а значит, могу вычеркнуть эту строчку из списка дел. Следующий пункт – медовый месяц.

- Не вас пришлось стирать, – продолжал Рокет, - а других.

- Что ж, это мы прояснили. – Я похлопала его по плечу, давая знать, что он может уйти.

- Тех, что в больнице. Небеса жутко злятся.

Я застыла, чувствуя, как по спине ползет тошнотворный страх.

- Что значит «небеса жутко злятся»?

- Пришло их время.