|
Темные, но не мрачные, а какие-то летящие, стремительные своды просторной пещеры освещались снизу ярким желто-голубым пламенем костра. За костром, словно отражаясь в отсветах фантастического пламени, сидела — или парила — невесомо-прекрасная женская фигура с воздетыми к невидимому куполу руками. Вокруг, замыкаясь правильным кольцом, стояли люди. Одухотворенные, со светлыми ликами вместо лиц, восторженно и благословенно устремившие глаза туда же, под купол. Струящиеся странные одеяния, что-то среднее между белыми туниками и балахонами, не прятали, а, напротив, подчеркивали единство порыва, в котором пребывало все это мистическое сообщество.
Что это? Обряд? Иллюстрация к какой-то сказке? Самым удивительным на картине был свет. Шедший ниоткуда и никуда. Он как бы существовал сам по себе, самостоятельной отдельной субстанцией, озаряя и людей, и своды пещеры, и даже сам немыслимо яркий костер. — Вот это да! — восхищенно выдохнула Ольга. — Что это? Шубин смотрел на нее с острым любопытством, внимательно наблюдая за реакцией. — Нравится? — Очень! — Ольга не могла оторвать глаз от необыкновенного полотна. — Кто этот художник? Что здесь изображено? — Сам бы хотел знать! — развел руками вице-губернатор. — Случайно наткнулся на складе. Там ведь у нас, знаете, разного добра хватает, скопили за столько-то времени. Видимо, кто-то когда-то кому-то подарил. Но это же не портрет Ленина или, как сейчас, Путина, вот и задвинули в закрома, чтобы глаза не мозолила. — Так она что, старая? — Не знаю. Специалисты сказали, что ей лет сорок-пятьдесят, то есть где-то середина прошлого века. Но что за мастер, какое именно действо изображено, — никто не знает. — Слушайте, я давно ничего подобного не видела… — Ольга не могла оторвать глаз от картины. — А вот свет… Как ему это удалось? Фантастика! Если позволите, мы непременно ее снимем, это же — шедевр! — Думаете? — улыбнулся Шубин. — Да снимайте, конечно, вдруг кто автора узнает, интересно даже. — Он поудобнее разместился в кресле, отвернувшись от полотна. — Вот видите, Ольга, не успели приехать, а уже столько впечатлений! Сегодняшняя ваша эпопея… — Вы уже знаете? — Ольга удивилась. И тут же подумала: а чего удивляться? Мурманск — не Москва, о тройной аварии на дороге уже через час все знали… — Знаете, Ольга, должен вам сказать, что на самом деле вам просто фантастически повезло. И вам лично, и всем, кто там оказался. Чтобы в такой аварии и никто не пострадал… Это, понимаете ли, сродни чуду… Ольга, соглашаясь, кивнула: — Я до сих пор не верю, что все это произошло со мной, и что мы так легко отделались… — Вот-вот… — Шубин взглянул на нее серьезно и заинтересованно. — Знаете, у нас в таких случаях говорят, что это природа предостерегает от чего-то более серьезного. А к таким предупреждениям легкомысленно относиться нельзя. — Что вы имеете в виду? — встрепенулась Ольга. — Да я вот теперь думаю, стоит ли вас отпускать в сопки… — Мужчина снова весело улыбнулся. — Не дай бог, что случится, как я стране, которая вас безумно любит, в глаза посмотрю? — А что со мной может случиться? — недоуменно спросила Ольга. — Мы же далеко от города не пойдем, Рощин сказал, что все рядом. — Ох уж этот Рощин! — вице-губернатор недовольно качнул красивой головой. — Болтун и баламут! — Что? — Ольга опешила. |
