— И что я должен делать? — спросил Егор злобно. — Рыдать над его горькой судьбой?

Он всегда злился, когда не знал, что делать. Что делать с Димкой, он не знал совершенно.

Димка вышел из-под контроля, когда ему было лет десять, и с тех пор загнать его обратно никому не удавалось, да никто особенно и не старался.

Маргарите — их общей матери — на Димку было наплевать. Отец его, как и отец Егора, растворился в необозримых российских просторах сразу после Димкиного рождения. Двадцатилетний Егор заниматься новорожденным братом не мог — он тогда только-только пришел из армии, поступил в университет и жил с дедом, потому что жить с матерью не мог никогда.

Димка с первого дня своей жизни был никому не нужен и всем мешал.

— Пусть поживет у нас, Егор, — попросил дед жалобно. — Ну куда он пойдет? Сразу в тюрьму?

За этот просительный дедов тон Егор неожиданно и остро себя возненавидел.

Дед, не задумываясь, взял его к себе, когда жизнь с матерью стала невыносимой. Он растил его — занимался с ним геометрией, лечил от постоянных ангин, которые мучили Егора, когда ему было пятнадцать, приезжал к нему в часть на присягу, привозил колбасу и яблочное варенье собственного сочинения, переписывал за него курсовые работы в университете, когда у внука не хватало сил. Егор сразу стал работать и уставал так, что иногда засыпал в лифте, потому что там было тепло и качало.

Дед сделал из него человека, не дал пропасть и теперь так смиренно просит, чтобы он оставил у себя собственного брата!

— Дед, — сказал Егор, вытаскивая из пенного тепла поджарое длинное тело, — не страдай ты так, ради бога! Я чем виноват? Что ты мне на психику давишь? Пусть остается, мне-то что? Я дома бываю только по ночам, да и то не каждый день. Охота тебе с ним возиться — возись, только не смотри глазами скорбящей Божьей Матери…

— Как же я могу с ним не возиться? — спросил дед, глядя в запотевшую черную стену. — Он мой внук. Такой же внук, как и ты. Он не виноват, что у его матери… так много трудностей.

— Да уж! — фыркнул Егор.

Трудностей у Маргариты всегда хватало. А когда не хватало, она моментально их создавала. По части трудностей Маргарита была просто виртуоз.

— Спасибо, Егор, — поблагодарил дед, не глядя ему в глаза. — Я знаю, тебе не слишком хочется, чтобы Дима путался у тебя под ногами. Кроме того, ты еще и деньги…

Этого Егор вынести не мог.

— Дед, моих денег хватит на то, чтобы прокормить пятнадцать Димок до конца жизни! Вместе с женами, детьми и внуками. — Он кое-как вытерся и швырнул полотенце на пол. — Где мой халат?! Куда его дела Светлана Пална? Куда она вечно все девает?!

— Светлана Павловна у нас уже год как не работает, Егор, — произнес дед с сочувствием. — У нас работает Наталья Васильевна.

— Да хрен с ними обеими! — заорал Егор и, выдернув из корзины сухое полотенце, обмотал его вокруг пояса. — Все! Хватит! Я иду спать! И отстаньте от меня все!!!

Когда дубовая дверь в спальню с чудовищным грохотом захлопнулась за его возмущенной спиной, из дедовой комнаты выглянул Димка. Дед приложил палец к губам и на цыпочках двинулся к нему. Как заговорщики, они осторожно прикрыли за собой дверь и посмотрели друг на друга.

— Ну что? — спросил Димка шепотом. — Орет?

— Орет, — согласился дед.

— Выгонит? — спросил Димка, помедлив.

— Ну конечно, нет! — Дед возмущенно взмахнул старческой рукой в синих венах, как будто Димка спросил у него невесть какую глупость.