Но он не стихал. Из новостей мы узнали, что тайфун, спустившись из восточной части префектуры С., резко сбросил скорость и сейчас медленно, будто пешком, смещается на северо-восток. Ветер свирепствовал, не прекращаясь ни на секунду, готовый унести попадавшиеся на пути вещи хоть на край света.

Казалось, уже прошел целый час. А потом вдруг я понял, что вокруг установилась поразительная тишина. Ни единого звука... Настолько тихо, что слышно, как где-то вдали кричит птица. Отец осторожно приоткрыл одну ставню и выглянул в щель на улицу. Ветер стих, дождь закончился. По небу плавно плыли тяжелые свинцовые тучи, а в просветах иногда проглядывало голубое небо. Все деревья в саду вымокли, с их ветвей падали на землю тяжелые капли.

- Мы сейчас - в самом центре тайфуна. Затишье продлится минут пятнадцать - двадцать. А затем опять настанет черед бури, - объяснил нам отец.

Я спросил, можно ли выйти на улицу.

- Можно, только не уходи далеко от дома, - ответил отец. - Как только поднимется ветер, сразу же возвращайся назад.

Выйдя на улицу, я огляделся. Даже не верилось, что несколько минут назад здесь бесчинствовал шторм. Я взглянул не небо: прямо надо мной нависал "глаз" тайфуна; казалось, он холодно и пренебрежительно поглядывает вниз. Понятно, что никакого глаза не существует. Просто мы окружены тишиной, что возникла в самом центре атмосферного водоворота.

Пока взрослые осматривали дом, проверяя, не пострадал ли он от тайфуна, я решил сходить к морю. По дороге ветер разбросал ветки, сломанные в соседних палисадниках. Попадались тяжелые сосновые, которые и взрослый не смог бы поднять в одиночку. Крошкой рассыпалась черепица с крыш, поодаль стояла машина с треснувшим ветровым стеклом. Встретилась даже одна перевернутая собачья конура. Все это напоминало мне поле, безжалостно выкошенное чьей-то сильной рукой, протянувшейся с небес. Увидев, как я шагаю по тропинке, К. тоже вышел из дома. Спросил, куда я собрался. Услыхав, что к морю, молча пошел за мной следом. За нами увязалась белая собачонка, жившая в доме К.

- Как только задует ветер, сразу же вернемся по домам, - сказал я. На что К. лишь молча кивнул.

Море начиналось в каких-то двухстах метрах от дома. Мы взобрались по лестнице на мол и оказались у самого берега. Мы каждый день приходили сюда играть и знали море как свои пять пальцев. Но в центре тайфуна все выглядело совсем иначе. И цвет неба, и краски моря, и шум волн, и запах прибоя, и простор горизонта - все, что имело отношение к морю, показалось мне другим. Некоторое время мы сидели на молу и, не говоря ни слова, вглядывались в панораму вокруг. Странно: хоть мы и находились в самом центре бури, волны накатывались на берег на удивление тихо. И откатывались назад намного дальше обычного. Перед нашими взорами, насколько хватало глаз, простирался белый песчаный берег. Так далеко море не отходило даже во время отлива. И берег этот выглядел до неприличия опустелым: так бывает, если из комнаты вынесут всю мебель.

Я спустился с мола и побрел по берегу, разглядывая выброшенные морем предметы: пластиковую игрушку, сандалии, какую-то мебель, одежду, странную банку, деревянную коробку с надписями на иностранном языке и другие неведомые вещи. Пояс морского мусора тянулся по всему побережью, будто лавки сладостей на торговой улице. Похоже, волны тайфуна принесли их издалека.