Она просто еще слишком молода, вот и все. Дайте ей время и она научится ценить добро, которое можно встретить в людях, и прощать им все остальное. Вскоре пришел доктор и они немного поболтали. Когда же Сказитель остался с Пэгги наедине и смог спросить о том, ради чего пришел, было уже далеко за полдень.

«Как далеко ты можешь видеть, Пэгги?»

Он почти увидел, как подозрительность затенила ее лицо как тяжелая вельветовая занавесь. «Я полагаю, ты спрашиваешь меня не о том, нуждаюсь ли я в очках», сказала она.

«Я просто хочу поговорить с девушкой, которая когда‑то написала в моей книге: „Родился Создатель“. И я хочу спросить, способна ли она была наблюдать за этим Создателем раньше и может ли она это делать сейчас так, чтобы постоянно знать, что с ним».

Она смотрела мимо него и взгляд ее остановился на высоком окне, прикрытом занавеской. Солнце было низким и небо снаружи посерело, но лицо ее было полно света, Сказитель видел это. Иногда не обязательно быть ведуном, чтобы увидеть, что происходит в сердце человека. «Хотелось бы знать, не видела ли эта ведунья упавший на него однажды шпиль».

«Хотелось бы», сказала она.

«Или, скажем, мельничный камень».

«Может быть».

«И мне хотелось бы узнать, не приходилось ли ей каким‑нибудь образом расщепить этот шпиль напополам или расколоть этот камень так, что один старый Сказитель смог увидеть свет фонаря, бьющий прямо через середину этого камня».

Слезы замутнили ее глаза, но это выглядело не так, будто она готова расплакаться, а так как бывает, когда долго смотришь прямо на солнце. «Кусок родовой пелены, почти совсем уже истершийся – этого достаточно для того, чтобы использовать его собственную силу и проделать несколько неуклюжих Созданий», сказала она мягко.

«Но теперь и ему известно кое‑что о собственном даре и он смог переиначить то, что ты сделала для него».

Она кивнула.

«Наверное, чувствуешь себя одиноко, все время наблюдая за ним из такого далека», сказал Сказитель.

Она покачала головой. «Только не я. Вокруг меня все время люди». Она посмотрела на Сказителя и устало улыбнулась. «Проводить время с этим мальчиком, которому от меня не нужно ничего, потому что он даже не подозревает о моем существовании – иногда я даже чувствовала облегчение от этого».

«Понимаю», сказал Сказитель. «Мне тоже ничего не нужно от тебя».

Она улыбнулась. «Ах, ты старый обманщик».

«Ну хорошо, мне нужно кое‑что от тебя, но это не для себя лично. Я встретил этого мальчика, и хотя я не могу смотреть в его сердце так, как это делаешь ты, мне кажется, что я знаю его. Мне кажется, я знаю, кем он может стать, что он может совершить и я хочу сказать, что если тебе понадобиться моя помощь в чем‑нибудь, то тебе надо только дать мне знать, сказать, что нужно сделать, и я сделаю все, что будет в моих силах». Она ничего не ответила и даже не посмотрела на него. «До сих пор тебе не нужна была помощь», сказал Сказитель. «Но теперь у него есть своя голова на плечах и ты не сможешь делать то, что для него необходимо. Опасность теперь будет исходить не только из‑за того, что что‑нибудь салилось на него и поранило его тело. Не меньшую опасность несет то, что вздумает совершить он сам. Я просто хочу тебе сказать, что если ты увидишь такую опасность и тебе потребуется моя помощь, то я приду несмотря ни на что».