Бывает такое. Говорят, психологические травмы, полученные в детстве, остаются на всю жизнь.

– Наверное, несложно сходить в ЗАГС и имя свое поменять, – пожал я плечами.

– А чего в ЗАГС ходить, я теперь там работаю. Уже две недели. – Вон оно как. То-то я Капитолину на службе не вижу. А она, вишь, в ЗАГСе работает. – Меня, как из больницы выписали, Николай Харитонович к себе пригласил, спросил, хочу ли дальше в ЧК работать или нет? Я и говорю: как скажете, так и будет. А товарищ Есин сказал: в губчека для тебя работы нет, иди пока в ЗАГС. Вот туда и пошла. Стала инструкции изучать, узнала, что можно и имя, и фамилию свои поменять. Хотела с тобой посоветоваться, но ты постоянно в разъездах да на совещаниях. Сегодня только поймать удалось. Не дело это, чтобы жених с невестой две недели не виделись.

Чтобы уйти от скользкой темы, я спросил:

– Ты какое имя себе хочешь взять?

– А ты бы какое хотел?

Честно говоря, мне было всё равно. К имени Капитолина я уже привык, но ничего страшного. Как привык, так и отвыкну. В будущем не то что имя с фамилией, пол меняют, и ничего. У моей хорошей знакомой было два сына. Вадька на еврейке женился и после переехал в Израиль. Зато второй сделал операцию, превратившись из Макса в Машку. И она (моя знакомая) не шибко-то и переживала.

– А ты себя Полиной назови, – предложил я. – Вот, смотри, – начал я перечислять, – Капитолина, она же Лина, Полина – это тоже Лина.

– Полина? Хм… Ладно, Вовк, я ещё покумекаю, а сейчас побегу, стирки сегодня много. Хочешь, я и тебе что-нибудь постираю заодно? Мне тут кусок мыла выдали!

Я отмахнулся – мол, ничего не надо, и Капитолина (пока ещё Капитолина), чмокнула меня в щечку и повернулась к выходу. Уже в дверях спросила:

– Вов, а ничего, если я тебе с утра каши принесу?

– А что за каша? – заинтересовался я. – Пшенка?

– Ха, пшенка, – хихикнула девушка. – Ты ещё про рисовую вспомни. Как у всех, перловка.

При упоминании перловки, которую мы в армии называли «дробь шестнадцать» (сведущий человек поймет), а здесь именуют «шрапнелью», меня передернуло. Слышал, что перловую кашу можно сварить так, чтобы было вкусно, но не верю. Я её после «срочки» не ел ни разу, а здесь приходится.

– Вов, я её хорошо готовлю, а не как в нашей столовке.

– Неси, – кивнул я.

Ну не обижать же девчонку? Я ещё не знал, что утром мне будет не до перловой каши…

О гибели Коли Иваненко я узнал одним из первых. Ещё бы! Я теперь живу в своем кабинете, и если что случается, дежурный бежит ко мне.

Эх, Колька-Колька… Он был не просто моим коллегой. Смерть – штука вообще скверная, но убили одного из наших! Ох, как же мы этого не любим! Он был моим лучшим другом в этом мире. Я не забыл, как Колька полез вслед за мной в кабину паровоза. Впрочем, всё это ненужная лирика.

Труп Николая обнаружили на пустыре на окраине города. Справа забор, за ним заброшенный дом, слева спуск к реке. В наши дни (то есть в моем прошлом) после обнаружения трупа – оцепление, осмотр места происшествия специалистами, обход, опрос и всё прочее. Здесь же гражданин Прохор Тишков обнаруживший страшную находку, пошёл к соседу, имеющему лошадь, и привёз мертвое тело к нам.

Ругать бестолкового гражданина нет никакого смысла. Другой бы на его месте прошёл бы мимо или оттащил тело в заброшенный дом. Не дурак, понимает, что именно его и начнут трясти в первую очередь.