|
Да, и нравами — тоже! — Ричмонд явно обладал задатками школьного учителя, речь его была плавной, четкой и неоспоримо логичной, иное дело, что на Остина, как на нерадивого ученика, эта его убедительность и логичность никакого впечатления не производили, — Теперь мы можем констатировать, что на этот гитлеровский отстойник власть Буэнос-Айреса по существу не распространяется. Германцы так и называют этот регион — «Свободная германская территория». Если учесть, что большая часть этой территории представляет собой труднодоступные горные районы, а такое понятие как «государственная граница» воспринимается там лишь в качестве географической условности, то ясно, что бывшие эсэсовцы хоть сейчас могут создать там некий латиноамериканский рейх.
— …Очень удачно расположенный в непосредственной близости от антарктической Рейх-Атлантиды и «Базы-211», — добавил Роберт Брэд. — Кстати, что там, в ваших агентурных данных, полковник, говорится об острове Эстадос, к которому направилась германская субмарина? — Сегодня же, в определенное для связи время, попытаюсь навести справки о нем в латиноамериканском отделе. — Окажите любезность. Одна из задач, которую преследует наш рейд, в том и состоит, чтобы выяснить военную ситуацию в этой части Атлантики. — Не думаю, что на этом островке обнаружится база, подобная базе «Латинос», которую германцы оборудовали в заливе Сан-Матиас, в районе полуострова Валъдес, с видом на спасительную Патагонию и отроги Кордильер. — Как знать… Размеры еще ни о чем не говорят. — Размеры, месторасположение… Слишком уж он беззащитен перед угрозой превентивного, локального рейда нашего флота и морских пехотинцев. — И все же секретную базу соединения «Фюрер-конвоя» оборудовать там германцы могли. Используя ее хотя бы в качестве базы обеспечения. Едва адмирал произнес эти слова, как дежурный радист вновь вывел на внутрикорабельную связь командира разведывательного авиазвена первого лейтенанта Робертса: — Докладываю, что субмарина вновь увязалась за эскадрой. — Где она, черт возьми?! — пробубнил Брэд. — На сей раз, она двигается параллельным курсом, в трех милях северо-западнее эсминца «Ягуар». — Я так понимаю, что идет она в надводном положении? — Так точно, в надводном, сэр, приготовив к бою два орудия и два зенитных пулемета. С торпедами, уверен, у них тоже особых проблем не возникает, иначе они не вели бы себя так нагло. — Вы не ошиблись: у этой субмарины действительно два орудия и два зенитных пулемета? — И две рубки. Это настоящая громадина! Такой субмарины мне еще видеть не приходилось. — А что с опознавательными знаками? — Минуточку, сэр. Они явно прослушивают наши переговоры и поднимают флаг. Попытаемся приблизиться. — А спустя еще несколько секунд, Роберте буквально прорычал: — Это возмутительно! На рубке у субмарины германский крест. — Вас это удивляет? — Но флаг-то, флаг они подняли аргентинский! — Оказывается, вас удивляет аргентинский флаг на субмарине Третьего рейха? — Но, в таком случае, получается, что на вооружении аргентинского флота находятся субмарины адмирала Деница! — Этого следовало ожидать, — пропыхтел сквозь сигаретный дым командир авианосца. Первый лейтенант умолк и на командном пункте авианосца на какое-то время воцарилось молчание. Все понимали, что экспедиция начинается на грани международного конфликта, а значит, скверно. В штабе Военно-морского флота допускали, что эскадра может столкнуться с сопротивлением со стороны охраны германской «Базы-211» и неизвестных им сил Внутреннего Мира. |
